Текст книги "Очищение духом. Трилогия"

Глава 15

Яркое сентябрьское солнце. Какая-то равнина, незнакомая Ривелсее. И она сама. То есть не она, а Ильтаиль.

Страх. Он ясно чувствуется. Разве верайлы боятся? Видимо, и такое бывает.

Во рту травяная горечь. Вероятно, опять жевала тонкие травинки. Она, то есть Ильтаиль, часто так делала от волнения.

Да верайлы и едят почему-то почти всегда одну траву.

На горизонте – роща. Там опасность. Какая именно – Ривелсея не знала, да и сама Ильтаиль представляла смутно. Как будто бы враги. Но у верайлов нет такого слова. Значит – плохо к ней настроенные элементы.

И Ильтаиль их боялась.

Далёкое полыхание злобных сил где-то на горизонте. Конечно же, Ильтаиль чувствовала их.

А они – её…

Проблема была в том, что Ильтаиль только надела санатар, не имела опыта и особых сил. А вот те, которые враги, их имели.

И отступать ей было нельзя. Почему, тоже толком не объяснили. Но стратегия была такая – отогнать.

Что ж, надо будет пробовать.

В сердце было немножко отваги. А в кармане – немножко кристаллов.

Вот и всё.

Способности Ильтаиль были настолько несовершенны, что нежелательных элементов она сначала увидела, а уже потом ощутила их злобное присутствие рядом с собой.

Как показалось Ривелсее, это были всё-таки тарего.

В первый момент была именно паника. Теперь уже не сбежать, уже не обойдётся. Такие, как они, сильно ненавидят верайлов.

Ривелсея бы уже начала думать, с какой стороны заходить и как брать меч. Но у Ильтаиль не было столь совершенного – и одновременно несовершенного – оружия.

Она стала готовить «Слёзы чистоты». Совершенно безобидная, но мощная вещь. Ривелсее вспомнилось море…

Но те не собирались ждать. И тут же поток злобы буквально пригнул Ильтаиль к земле. А Ривелсея вспомнила, как в Анрельте её почти отправил в Тёмный мир лидер Ночного Посольства. Она тогда вырубилась одним щелчком, и чудо, что выжила.

А вот с Ильтаиль всё было иначе. Она как бы согнулась – но в то же время медленно начала разгибаться. И хотя били по ней страшно – но сломать и уничтожить не могли. Теперь Ривелсея поняла, что значит общая воля верайлов. Она поднималась – и защищала. Злость тарего легко убила бы любого человека, ратлера (ну тут могли, конечно, возникнуть проблемы) и верайла – поодиночке. Только верайлы никогда не бывают поодиночке.

– Она из этих! – похоже, те просекли. Ну ещё бы – если бы не так, она уже не была бы жива.

Но только что они так боятся? Верайлы ведь не убивают. И это не скверные, чтобы «сгореть». Видимо, борьба тут идёт не только за жизнь, но и сражаются те самые «разрыватели» и «воссоздатели» – кто возобладает и что усилится на свете: добро или зло.

Враги смешались, Ильтаиль полностью выпрямилась. И освободила «Слёзы чистоты».

Нужно большое искусство, чтобы заставить «Слёзы чистоты» течь так, как требуется. Что они вообще собой представляют? Тонкие-тонкие, неощутимые потоки света и тепла, устремляющиеся к душам. Каждая душа – свой поток. Кто-то видит свой родной дом, кто-то давно забытых в своих злых делах родителей. А кто-то море, которое никогда не видел.

Ильтаиль выложилась вся. Потоки тепла, протянутые к тем, кто считал её врагом (как и Ривелсея когда-то!), стали широкими и яркими. И не было в «Слезах чистоты» никаких слёз, а лишь только радость, лето… всё лучшее, что было в жизни каждого из них.

А слёзы лишь от того, насколько они в своей злобе стали недостойны самих себя. Тех себя, какими они были в лучшие свои моменты.

Каждому из них Ильтаиль послала ВСЁ. Вышло очень ярко и мощно – уже прорывались, хотя и редко, нотки того верайла с одним кольцом, верайла в составе Союза Героев, верайла-Столпа.

Она видела многое про каждого.

Один из них – мужчина лет сорока. Ильтаиль видела – он ушёл сначала в разбойники, чтобы спастись от налогов и прокормить свою жену и дочку. Потом примкнул к тарего. Просто потому, что тарего были сильнее. Ну да, в тех лесах тарего были всех сильнее.

Кроме Детей пустоты.

Примкнул он, не зная, что такое тарего и как разрыватели, которые как бы им подчиняются, на самом деле обезображивают души. Исподволь и незаметно.

А став тарего, он уже не мог ничего решать сам – за него решали другие. И семью свою он больше не видел. И злобы в нём от этого стало ещё больше.

Что и нужно было, чтобы его внутренние злобные возможности возрастали.

Второй вообще молодой, но умный, учился в Анрельте на строителя. Что его сюда привело? Жажда приключений и большие долги. Что он здесь получил? Да то же самое. По молодости ему было интересно, он был одним из фанатиков тарего. Он был опасен.

Внешне ничего не изменилось. Да и вообще не изменилось. Ильтаиль с изумлением увидела, как её высвобожденную волю разметало и разнесло во все стороны. Общая воля верайлов чуть дрогнула. Это были потери, бессмысленные потери из-за неумелой девушки.

Которая попыталась «Слёзы чистоты» направить на тарего.

Попыталась отмыть души, которые отмыть уже невозможно. Как и души ратлеров…

Всё это ухнуло в никуда. Последовал второй удар тарего, и снова общей воле верайлов пришлось прикрывать девушку. А та смешалась, растерялась. Осознала свою ошибку.

В кармане хрустнуло несколько кристаллов. Сама делала, причём эти – для себя. А потому ей с ними было очень легко.

Высвобождать волю верайла непросто, и происходит это всегда ненадолго. Короткими выплесками. У новичка длина такого выплеска всего пара секунд. У опытного десять, у канфиларта четырнадцать. У неё на тот момент восемь.

Кристаллы разрушились, и на следующие восемь секунд она, слабая девчонка Ильтаиль, стала мощным верайлом с двумя-тремя кольцами. На тот момент у неё их было шесть.

Она запустила «Отторжение битвы».

Внешне, опять же, ничего не изменилось. Хотя нет. Всего пара секунд – и враги начали падать на колени, а кое-кто и ничком. А кто-то и вообще без сознания. Вовсе не потому, что они в чём-то раскаялись. Но воля верайлов заключила каждого из них в невидимый кокон, и вся злость, которую они создавали, отразилась на них же. Болезненно. А что делать. Пусть знают, каково это.

Такого тонкого удовольствия, как после «Слёз чистоты», они, конечно, не получат. И лучше и добрее не станут, увы.

Но зато она останется жива. А они уберутся. И, должно быть, захватят с собой тех, кто в глубоком обмороке. А таковых было трое, четвёртый же вообще внушал опасения – очнётся ли. Как раз молодой. Самый злобный.

Но Ильтаиль не сделала ему ничего плохого – вся эта злость принадлежала ему же, а не ей. Так что она не виновата.

Всё так и случилось. Те, кто мог двигаться, через пару минут подняли тех, кто не мог, и с тихими проклятиями скрылись. Медленно, спотыкаясь.

И что с того, что многие из них сейчас заработали головную боль и припадочность на всю жизнь. Ильтаиль чиста. Она выполнила свой долг.

В кармане рассыпались мелким прахом использованные кристаллы. И примерно так же чувствовала себя сама Ильтаиль.

Глава 16

– Значит, всё плохое на свете от илеров? – задумчиво спросила Ривелсея. Для неё, похоже, было непросто это принять.

Ильтаиль кивнула.

– А илеры от людей?

Кивок.

– Как всё просто. И потому, скорее всего, правда.

– Да.

– И тавьяны от людей?

– Почти все. Только их меньше.

– Почти?

– Да. Есть великие тавьяны. Это открытие для верайлов. Их обнаружил Сентояль, один из канфилартов. Они порождены не людьми. И они, похоже, вечные.

– Чем они занимаются?

– Тем, чтобы сам мир не разрушался от людской злобы. Небо, земля, воздух. Не будь их, всё бы уже было отравлено. А так люди вольны уничтожать только самих себя и свои сердца.

– А великие илеры…

– Таких не обнаружено. Скорее всего, их и нет. Но и обычные – большая проблема.

– А великие воссоздатели – они чьи же мысли?

– Неизвестно. Про них ничего неизвестно.

– А они не воссоздадут то, что разрушают люди?

– Нет. Это уже наша работа. Верайлов.

Ривелсея вздохнула. Опять была надежда, что кто-то сделает всё за них. И опять, конечно же, это не получится. Эх…

– И что же мы теперь будем делать? – спросила Ривелсея.

Ванна уже остывала. Пора было выбираться. Но две девушки перед этим ещё были намерены обсудить и решить судьбы мира.

Ильтаиль кивнула.

– Да. С тобой я готова поделиться своей находкой. По обычаю верайлов, действительно, я должна была на долгое время уйти в изгнание на болота. Ходить там одна и сожалеть о прошлом. Но не такая же я дура! – улыбнулась она. – Я ушла в Анрельт.

– Брр, – воспоминания об Анрельте не были приятными. – А почему именно в Анрельт?

– Потянуло. Потянуло именно туда. И я поняла, что мне туда нужно.

– А верайлы вообще бывают в Анрельте, в других городах?

– Большинство нет. Но я – Столп. Я могу делать практически всё, что мне захочется. Не в пример другим верайлам, в том числе и Столпам, я всегда много путешествую. Вот так вот. Брела, брела… и набрела. На то, о чём даже мудрейший канфиларт вряд ли знает.

– Он чего-то не знает?! – удивилась Ривелсея. И тут же вспомнила, как сам Ал-Вероль отзывался о своих знаниях.

– Он у нас, по большей части, теоретик, – вздохнула Ильтаиль. – А я вот практик. Даже если всё кончается плохо, я всё равно что-то делаю. Не могу иначе.

– Что же ты там обнаружила? – спросила Ривелсея.

– Я обнаружила, что потоки разрывателей как-то очень интересно расходятся вокруг Анрельта. Анрельт вообще город тяжёлый. Много людей – много илеров. Верайлу там непросто. А потом я начала чувствовать ЕГО.

– Кого «его»?

– Да если бы я знала, Ривелсея. Если бы я знала. Для себя я назвала его коротко – Маг. Но кто он такой или что он такое – для меня недоступно.

– Кто же это?

– На нём сходятся все потоки илеров в этом мире. По крайней мере, в нашей части. Ты понимаешь? Все!

Сердце Ривелсеи заколотилось. Может, это разгадка многих тайн? Может, это то, ради чего она ушла из дома – и всё это прошла?

– Кто о нём знает? – спросила Ривелсея.

– Я. И ты.

– Но почему так вышло? Так же… не бывает.

– Обычные люди не чуют. Обычные верайлы не чуют. Столпы – не выходят из Святилища.

– И сколько лет так продолжается?

– Всегда. Последний канфиларт был в Анрельте более ста лет назад.

– Но почему?

– Это большой секрет верайлов. Грустный. Предел зла требует всё больше усилий. Если его не поддерживать – Святилище уничтожится злом.

– Вы слабеете век за веком? – уточнила Ривелсея.

– Да. Но так не может продолжаться вечно. Должно что-то случиться, чтобы равновесие вернулось. Хотя бы на время.

– И ты хочешь это устроить?

– Да.

Ривелсея всегда любила рискованные предприятия, что уж. Но сейчас… Что-то они уж слишком далеко зашли. Тем более всё то, что начинала делать она, редко заканчивалось хорошо. Да и с Ильтаиль, похоже, та же ситуация.

– Я тоже переживаю, – сказала Ильтаиль. – Но чувствую, что это нужно сделать.

– Что именно?

– В данном случае – всё просто, Ривелсея. Этот Маг, кем бы он ни был – именно он во многом мутит наш мир.

– Он? Но ты же говорила, что люди – это ничто, а всем правят илеры.

– Я сказала такую дурь?! Нет, Ривелсея, всем правят люди. И вину переложить не на кого. И не надо пытаться.

– Но ты говорила, что илеры сами разрушают мир.

– Он их направляет, Ривелсея. Он их направляет. Теперь я поняла.

– Поняла – что?

– Они слишком разумны. Они стали слишком разумны. Они не просто разрушают всех и всё, они усиливают наиболее порочных. Они усиливаются там, где ослабевают воссоздатели – так было всегда. Теперь они усиливаются там, где НАДО. Тут есть какой-то порочный общий план. Сначала Белые Склоны, потом Золотая Лента, потом, – Ильтаиль задумалась, – Анрельт, Сидящие, теперь Ходящие, снова Анрельт… И Келдар тоже затягивает. Там неспокойно.

– Сильно? – заволновалась Ривелсея. Всё-таки там недалеко её родной дом.

– Не сильно. Но дело не в этом. Всё сходится, всё сходится в одной точке. И именно туда нам надо идти.

Ну как всегда, вздохнула Ривелсея.

– Кто этот твой Маг?

– Я не знаю.

– Что он может?

– Я не знаю.

– Наверняка больше, чем Ночное Посольство.

– Наверняка.

– Наверняка будет непросто.

– Не наверняка, а точно.

– И мы должны идти вдвоём?

– Желательно. А ты кого-то ещё хочешь взять?

– Откровенно говоря, тут бы армия не помешала.

– Думай, что говоришь. Чем больше людей, тем больше возможностей для илеров. Они их всех пропитают ненавистью – и те друг друга поубивают.

– Какой мотив?

– Мотив найдётся, поверь. У людей всегда находятся мотивы для этого.

– А вдвоём мы сможем?

– Я надеюсь. Я не полезу тебя убивать, это точно, – улыбнулась Ильтаиль. – Верайлы не поддаются на такое. Верайлы просто умирают.

– Замечательная перспектива.

– Да уж какая есть.

– И что мы должны сделать, кстати?

– Тебе не привыкать.

– Убить? Так просто?

– Это будет непросто.

– У верайлов есть такие методы?

– Я такой же сейчас верайл, как ты ратлер, Ривелсея.

– И ты уверена, что мы не натворим с тобой дел, как в прошлый раз?

– Как раз уверена, что натворим.

– И всё же идёшь на это?

– Я хочу рискнуть.

– Жизнями тысяч людей? Это ведь не то же самое, что только своей.

– Я рада, что ты это понимаешь, – серьёзно сказала Ильтаиль. – Но не переживай так. Я – Столп верайлов, кое-что я знаю. И кое-что, хочется верить, умею.

– Ты – да. Но вот я что делаю в такой компании? Кто я такая, Ильтаиль?

– Сложный вопрос, – свела брови Ильтаиль. – Но какая разница, как тебя называть, если именно тебе выпало всё это. Если мы справимся, то в наших летописях и тебе придумают лестное прозвище, если же нет – то и меня назовут как-нибудь обидно. Так что кто ты такая – будет понятно уже потом.

– Ты хочешь убить этого Мага? – спросила Ривелсея. – Ну, технически отрезать голову несложно, – она грустно усмехнулась. – Из собственного опыта. Но если он умрёт… Эти твои илеры снова не разлетятся во все стороны? Анрельт освободим, а Келдар пострадает?

– Это я беру на себя. Это не твоя задача.

– То есть я тебе нужна только для одного…

– Ну по сути – да. Верайл не может сам убивать.

– Иначе мантия белая запачкается? – не удержалась Ривелсея.

– Это у новичков белая мантия – инавия. У нас – санатар.

– Эта несуразная накидка, которая только до пояса, чтобы всё что ниже спины отморозить?

Ильтаиль рассмеялась.

– Ну да, практичности тут мало, я согласна. Но если верайл убивает, он перестаёт быть таковым.

– А у вас такое вообще бывало? Или одна теория?

– Бывало. Альгель Чёрный. Сенель Проклятый. Мариель Великий Душитель.

Ривелсея фыркнула.

– Великий Душитель? Верайлы? Ну у вас и прозвища. Он что, с верёвкой подкрадывался и душил в свободное от тренировок время?

– Да нет, он использовал для зла волю верайлов. Направлял её так, что люди умирали. Он считал, что надо прямо уничтожать тех, кто творит зло.

– Он не верил в ваших илеров, что ли?

– Они его подчинили. Такое бывает.

Ого, подумала Ривелсея. А нас случайно нет?

– Вода остыла. Пора выбираться.

На ужин пожевали сушёных груш. Эти груши опять… как тогда с Аланой. Как с Айледом. Как с Генресом. Как всегда и везде.

– Завтра тронемся? – спросила Ривелсея.

– Да что нет-то. Надо бы, – буднично ответила Ильтаиль, как будто они ехали дрова покупать.

– И куда сначала?

– А сначала всё-таки туда, куда надо тебе. И не пытай, всё равно не скажу. Доброй ночи.

Ривелсея должна бы была, наверное, всю ночь ворочаться и не спать, раздумывая над этими словами, но тёплая постель и натопленная комната быстро сделали своё дело, так что она закрыла на минутку глаза – и проснулась уже утром.

Утро было зимнее, утро было тёмное. И холодное.

Ильтаиль подала ей чашку чая и пирог прямо в кровать. Улыбнулась.

– Пей пока. Грейся. Просыпайся.

Ривелсея села, стала потягивать горячий чай. Забытое чувство – чай в постель. Забытое чувство, когда о тебе заботятся.

– Пешком не пойдём. Просто незачем. Я договорилась с одним человеком, у него есть лошадь. И повозка. Они с внуком нас повезут. Быстрее, теплее. И силы надо беречь.

Ривелсея была не против, совсем. Сколько можно пешком по болотам.

Зерга суетилась около печи. Ильтаиль ей дала большой заказ на кашу в дорогу и пироги с творогом, та стремилась успеть напечь побольше. Фляга с чаем, фляга с пивом тоже присутствовали. Мешок с сухарями и сушёной рыбой также был погружен в повозку. Похоже, Ильтаиль была при деньгах.

– Смотри, ворочайся побыстрее, – сказала какая-то женщина их вознице, крепкому деду, который был похож на Генреса. – Далеко ли путь держите? – Этот вопрос был адресован уже Ривелсее. А она только и могла что плечами пожать.

– Недалеко, – вступила Ильтаиль. – Деревня Глухая Пустошь, после неё Чёрная Топь, далее Буреломный Овраг, и до Большой Трясины. Там мы его отпустим.

– А далековато.

– Через три дня вернётся, не переживайте.

– Смотрите, чтоб вернулся. Странные вы бабы, кто такие неведомо, откуда – неизвестно, и что у вас там в мыслях, надеюсь, худого-то нет.

– Не переживайте, мы хорошие, – улыбнулась Ильтаиль. Дождик зазвенел в голове. И, похоже, не у неё одной, женщина – скорее всего, дочь этого деда – улыбнулась в ответ.

– Ну да ладно. Тут люди разные могут встретиться по дороге, Гарсим и внук его Шиман, что с вами поедут, они по сабле возьмут. Если что, оборонят.

– И мне одну, – попросила Ривелсея. Похоже, не удался из неё верайл, и её способности к колыханию травинок немного стоят. А в целом без оружия она себя ощущала как без штанов на базаре. Привычка из прошлого.

– Тебе? – округлила та глаза. – А ты поднимешь ли?

– Да уж попробую.

– А денег ли станет? Сто сорок серебра, уж не прогневайся.

– Станет, – сказала Ильтаиль.

Саблю ей выдали. Старовата, грязновата, не заточена, но она и брусок точильный потребовала в довесок. В дороге ей делать нечего, вот и займётся.

Руки соскучились по оружию. Непроизвольно замелькали в воздухе. Специально шокировать народ она не хотела, а «вихрь Победы» такой саблей было и не сделать, да и тренировки давно подзабылись. Но самое главное – мощь. Придёт ли она, когда надо, не предаст ли?

Пока что она даже не пробовала.

«Шесть ударов» – простенький приём. Они так быстры, что если даже враг умеет защищать голову, грудь, плечи, живот, то всё равно оставшиеся два, как правило, задевают бедро или кисти рук. Обычный ратлерский ход против тех, кто меч в руки берёт не очень часто. А также проверка. Если противник все шесть выдержал, то с ним надо аккуратнее.

Сейчас противником Ривелсеи был воздух. Рассечённый в шести местах, он сильно не пострадал.

– Ух ты, – выдохнул паренёк из собравшихся.

– Как? – спросила Ильтаиль.

– Разгон средний, баланс плохой, заточку проведу, металл изначально хороший.

– Не первый раз держишь, – заключил Гарсим.

– Второй, – сказала Ривелсея.

– Ладно, если что, все вместе отобьёмся, а то на дорогах по-разному тоже бывает. Пусть и подруга твоя не боевая, но ты, я смотрю, не промах.

– Ага, – сказала Ривелсея. О том, что не боевая подруга может за минуту перекинуть человек шестнадцать через средней ширины речку, она не стала говорить.

– Ладно, двигаемся.

Они залезли в повозку, та, мирно поскрипывая, тронулась. Между ног у неё стоял мешок с пирогами. Оттуда тянуло сытным ароматом.

– В Глухой Пустоши будем к вечеру, – сказала Ильтаиль. – Ну а завтра и к Чёрной Топи прикатим.

– Тут все названия такие?

– А что ты хочешь. Край Света. Топь да пустошь. Людей минимум.

– И илеров?

– И илеров.

– Поэтому так легко дышать вдали от городов?

– Да.

Деревни, в которых они останавливались, мало чем отличались друг от друга. Глухая Пустошь была двумя десятками домов, настолько усевших в землю, что только крыши виднелись. Частокол был хлипкий и давно не чиненный, люди не очень-то приветливые. Зато денег они тут вообще почти не видели, так что за пару серебряных монет были готовы продать половину своих родственников. Им это было на руку.

Во время стоянки Ривелсея всерьёз занялась саблей. Почистила солью, отшлифовала и принялась точить. Брусок точил нормально, но острота не очень держалась – пара ударов по бревну, и снова можно точить.

Ривелсея вздохнула.

– Думаешь о ратлерских оружейнях? – спросила Ильтаиль.

Та кивнула.

– А в чём разница? Сабля как сабля.

– У ратлеров всё то, что ты поднимаешь, рубит и режет. Каждый грамм. А здесь я поднимаю целого быка, а рубит и режет маленькая овечка.

– Ничего себе. А я вот ничего не понимаю в оружии. Только ты не стремись его использовать лишний раз, ладно? Если что, сначала я.

– Надеешься сделать из меня верайла?

– Не то чтобы полноценного верайла… Да я и сама уже не полноценный.

– Быть полноценным – значит сидеть в Святилище, тренироваться и чего-то всё ждать?

– Именно так. Мы всё тренируемся, чего-то ждём. Копим свои способности, как будто армию, ну а когда и куда поход – неизвестно.

– В терминах войны изъясняешься, – улыбнулась Ривелсея. – А верайлы вроде как за мир.

– Все мы вроде как за мир. Только у нас и мира-то немного. И с канфилартом я много раз спорила, и другие меня не очень-то понимали.

– Да я уж поняла.

– Линель… Не обижайся на неё сильно. У неё у самой всё непросто. Маленькие способности, отсутствие семьи изначально, отсутствие друзей в Святилище. И почему на неё тебя повесили, не понимаю. Разве потому, что её не жалко…

– А обязательно было меня с ней высылать из Святилища и гонять по лесам?

– Есть такая традиция – перед посвящением и санатаром пару недель побыть наедине с собой, вдали от людей и даже от верайлов. Но это традиция, это не обязательно. И далеко не уходя. А то, что вас отправили далеко и насильно – так это чтобы не случилось ничего плохого в драгоценном Святилище.

– Я была так опасна?

– Да.

– Это было видно изначально?

– Да.

– Меня не могли прогнать с самого начала?

– Нет. Верайлы не могут никого прогонять.

– Даже тех, кто ни на что не способен?

– Таких нет. Каждый способен хоть на что-то.

А вот Повелитель запросто отсеивал тех, кто не нужен ратлерам. Литу, например…

– Твой приход воспринимался как наказание за то, что мы с тобой натворили. За недальновидность клана. И потому тебя приняли как неизбежное зло.

Ривелсея фыркнула.

– Неизбежным злом быть ещё не приходилось.

– Но что касается вашей отправки на болота, то это было ненормальным явлением. Расчёт тут был только на то, что если что-то и случится, то пусть подальше от них. Линель, как я уже сказала, не жалко. Им. Мне – да. А тебе?

– Да мне всех жалко. Особенно тех, кого используют, не спрашивая их согласия. Я шла к верайлам. Я думала, что здесь не так.

– Да везде так, Ривелсея. Везде.