Текст книги "Очерки всемирной истории страхования и перестрахования. Том 2. Развитие страхования и перестрахования с 18-го века в отдельных странах и регионах"

Договор перестрахования в судебной практике. Многочисленные судебные споры, имевшие место в 17-м и 18-м веках, дают возможность лучше понять, с какой целью применялось перестрахование в то время. Действительно, именно в эти века перестрахование приобрело важные очертания в правовых и экономических условиях, касающихся независимого характера договора перестрахования, объема обязательств перестраховщика, максимальной перестраховываемой суммы, сроков оплаты перестраховочной премии, толкования расходов на спасание и применения перестрахования как средства распределения рисков.

Тот факт, что договор перестрахования и основной договор страхования следует рассматривать в качестве двух отдельных правовых соглашений, подтверждался двумя правовыми положениями:

– во-первых, обязанностью прямого страховщика выплачивать возмещение страхователю, даже, если перестраховщик не выполняет свои обязательства перед ним в рамках договора перестрахования;

– во-вторых, общим правилом относительно того, что страхователь не вправе в случае банкротства прямого страховщика пользоваться правом требования к перестраховщику.

Применение первого принципа может быть выведено из упоминавшегося ранее арбитражного решения от 25 мая 1633 года, касавшегося толкования оговорки в прямом договоре страхования – «to pay when the reinsurers shall have paid» – «платить, если должны были платить перестраховщики». Согласно мнению арбитражной коллегии, данная оговорка не означает, что прямой страховщик в случае неполучения компенсации от перестраховщика также не должен платить полисодержателю. Единственной целью данной оговорки, по мнению судей, является гарантирование прямому страховщику комфортного срока на сбор возмещения, причитающегося по доле перестраховщика. Например, Гамбургский Статут о порядке страхования и расследования аварий 1731 года четко указывает на то, что прямой договор страхования является независимым от договора перестрахования.

Решение об отказе полисодержателю в праве требования к перестраховщику в случае банкротства прямого страховщика было установлено в 1763 году Адмиралтейским судом Марселя. Наряду с большим количеством страховых и перестраховочных дел, данное решение было предложено упоминавшимся ранее Эмеригоном. Определение перестрахования, содержащееся в книге этого автора, звучит следующим образом: «La reassurance est un contrat par lequel, moyennant une prime, l’assureur se décharge sur autrui des risques don’t il s’était rendu responsible…» – «Перестрахование – это договор, по которому страховщик, за перестраховочную премию, передает часть принятого им риска другим компаниям»[530]530
   Цит. по кн. Casteele Roger van de. La Réassurance au point de vue juridique. Paris, 1952. Р. 7.


[Закрыть].

Почти на сто лет ранее, в 1674 году, арбитражный суд Парижа установил, что обязанностью перестраховщика является следование «оригинальному убытку» («original loss») – как бы это можно было назвать сегодня – и соответственно то, что любой компромисс, достигнутый прямым страховщиком, который позволяет ему платить полисодержателю только часть страховой суммы либо иметь скидку при чрезвычайных выплатах, должен распространяться и на перестраховщика[531]531
   См., Mossner Bernd. Die Entwicklung der Rückversicherung bis zur Gründung selbständiger Rückversicherungsgesellschaften. Berlin, 1959. Р. 68, 73.


[Закрыть].

С другой стороны, решения, принятые Адмиралтейским судом Марселя в 1748 и 1780 годах, не устанавливали ответственность перестраховщика в такой степени и гарантировали прямому страховщику получение полной перестрахованной суммы, даже, если возмещение, которое он должен был выплатить полисодержателю, было уменьшено в результате согласованного компромисса[532]532
   См., Mossner Bernd. Die Entwicklung der Rückversicherung bis zur Gründung selbständiger Rückversicherungsgesellschaften. Berlin, 1959. Р. 68, 74.


[Закрыть].

Ко второй половине 17-го века перестрахование использовалось не только для передачи опасных рисков, но также и для тщательного и осторожного планового разделения рисков на более мелкие доли. Например, Эмеригон ссылается на французского торговца (Pierre de la Roche), имевшего головной офис в Венеции и который приблизительно в 1670 году перестраховал ¼ всех своих договоров морского страхования в Страховой палате Парижа с целью увеличения своей страховой емкости[533]533
   См., Mossner Bernd. Die Entwicklung der Rückversicherung bis zur Gründung selbständiger Rückversicherungsgesellschaften. Berlin, 1959. Р. 71.


[Закрыть].

Опять же, в 1694 году состав арбитров в Амстердаме вынужден был принять решение по вопросу, следует ли компенсировать страховую сумму по судну, которое было застраховано со специальным предусловием «to sail in convoy» («хождение с конвоем»), но впоследствии вышло в плавание без такого конвоя и погибло в море. Суд постановил, что страховщики не несут ответственность по данному убытку, поскольку могли бы уменьшить свой риск путем перестрахования, если бы они знали, что судно отправится в рейс без конвоя или сопровождения[534]534
   См., Gerathewohl Klaus. Reinsurance Principles and Practice, Verlag Versicherungswirtschaft e. V. Vol. II. Karlsruhe, 1982. Р. 677.


[Закрыть].

Судебные решения и экспертные доклады страховых специалистов во Франции во второй половине 18-го века обращены к таким вопросам как, имел ли право прямой страховщик на перестрахование всей страховой суммы или должен ли он был вычитать премию, полученную от полисодержателя, из суммы, подлежащей перестрахованию. Основной аргумент, использовавшийся в пользу второй точки зрения, состоял в том, что прямой страховщик получал премию под собственное имя и, тем самым, не нес риск потери этого имени. Однако в 1762 году тот же суд Марселя принял решение, что можно перестраховывать и всю страховую сумму[535]535
   См., Mossner Bernd. Die Entwicklung der Rückversicherung bis zur Gründung selbständiger Rückversicherungsgesellschaften. Berlin, 1959. Р. 68.


[Закрыть].

Во второй половине 18-го века во французских и немецких договорах перестрахования применялась оговорка, которая обуславливала, что все, что должен сделать прямой страховщик для передачи ответственности перестраховщику по договору, так это направить квитанцию, подтверждающую его оплату возмещения полисодержателю. Хотя данная оговорка породила много судебных дел, тем не менее, она признавалась юридически действительной. Однако согласно французской юриспруденции перестраховщик имел право отказать в выплате своей доли, если прямой страховщик имел сговор с полисодержателем по поводу выплаты компенсации последнему. Если, в свою очередь, прямой страховщик выплатил страховую сумму добросовестно, но потом потребовал возврата такого возмещения на основании присвоения страхователем денежных средств обманным путем (о чем не было известно до этого), перестраховщик не имел права на получение возврата платежа до момента получения такого возврата прямым страховщиком от мошенника-полисодержателя.

Юриспруденция 17-го и 18-го веков показывает, что и к тому времени перестрахование наряду с сострахованием также опиралось на морское страхование. По причине различных судебных споров среди страхователей, страховщиков и перестраховщиков договор перестрахования приобрел большую значимость в качестве независимого и хорошо отрегулированного инструмента. Как судьи, так и эксперты страхования демонстрировали серьезный интерес к специфическим проблемам перестраховочных отношений и пришли к заключению, что в области перестрахования могут быть признаны прогрессивными все методы взаимоотношений.

Перестрахование огневых рисков. Вскоре после образования первых страховых акционерных обществ на европейском континенте возникла потребность в перестраховании огневых рисков. До этого времени сфера действия перестрахования ограничивалась рисками, связанными с морскими перевозками грузов. Причина, в силу которой действие перестрахования не распространилась на огневые риски, была двоякой: во-первых, страхование риска на случай пожара, в отличие от страхования морских рисков было более затруднено, так как не было отдельных рыночных организаций, действующих по типу биржи (в то время, как морские риски распределялись непосредственно в крупных портах). Во-вторых, постоянное увеличение страховых сумм сделало особенно важным распределение рисков. Другой причиной являлась острая конкуренция между вновь возникающими и динамично развивающимися компаниями, каждая из которых должна была оградить себя от того, чтобы ее конкуренты на рынке не получили шанса пользоваться сострахованием крупных рисков, как возможностью открывающей окно в ее собственный бизнес.

Согласно Э. Копфу, развитию современного перестрахования, главным образом, способствовало страхование от огня. «Вслед за индустриальной революцией последней трети 18-го века рост фабричной системы привел к возникновению объектов и интересов, которые потребовали страхования в крупных суммах. Сначала перестрахование развивалось медленно. До момента, пока страховые суммы не были слишком большими, страховщики огневых рисков использовали практику назначения разных премий по разным классам рисков и ограничения своих обязательств по ряду отраслей огневого страхования. Более того, такое страхование широко применялось обществами взаимного страхования, которые распределяли обязательства среди своих членов. Однако в начале 19-го века в отрасли огневого страхования доминирующее положение заняли акционерные компании. Вскоре они осознали, что предлагать крупные покрытия, особенно на территориях высокой концентрации рисков, является крайне опасным занятием. Акционерные компании не могли обращаться к своим полисодержателям за помощью в случае возникновения катастрофических убытков, как это могли делать общества взаимного страхования, обладающие механизмом распределения среди своих членов. По этой причине стало развиваться сострахование, когда компании передавали риски, которые, как они чувствовали, они не могут оставить у себя, другим страховщикам посредством прямых договоров между этими страховщиками и страхователями»[536]536
   Kopf Edwin William. FCAS, «The Notes on Origin and Development of Reinsurance», Proceedings of the Casualty Actuarial Society XVI (1929). Р. 27-28.


[Закрыть].

Хотя к перестрахованию еще относились с некоторой осторожностью, оно позволяло страховщикам приобретать новый бизнес, что, в частности, использовали и компании, принимающие в перестрахование риски от других, даже конкурирующих с ними страховщиков.

Интересная информация о начале огневого перестрахования в Англии содержится в архивах корпорации «Royal Exchange Assurance». Корпорация почувствовала потребность в перестраховочном покрытии в начале 1826 года, что было связано с необходимостью совершать страховые сделки с крупными страховыми суммами, превышающими их собственное удержание. Выглядит странным, что такая потребность возникла лишь спустя 106 лет после основания корпорации в 1720 году. Наверняка были и более ранние договоры перестрахования, просто о них не сохранились записи.

Так или иначе, в 1826 году вопрос об установлении лимитов принятий был рассмотрен на собрании директоров компании. В 1828 году корпорация получила первое факультативное предложение от компании «Guardian», которая вынуждена была перестраховывать риск, т. к. по ошибке приняла на страхование ответственность вдвое больше своих возможностей. Тем не менее, руководство «Royal Exchange Assurance» отклонило эту первую оферту, как и впоследствии облигаторный перестраховочный договор от парижской компании «Union» в 1829 году. Но подобную осторожную политику игнорировала уже упомянутая «Sun Fire Office», которая еще в 1820 году стала заключать договоры перестрахования с «Newcastle Fire Office». А первый международный договор «Sun» заключила с хорошо известным по сей день немецким страховщиком «Aachener und Muenchener» в 1838 году, и спустя 40 лет стала принимать перестраховочные предложения уже из Индии, Северной и Южной Америки.

О последующем развитии огневого перестрахования в течение первой половины 19-го века можно получить представление из доклада Х. Муура (H. S. Moore) из компании «Phoenix Assurance Company», подготовленного для Страхового института Ирландии (Insurance Institute of Ireland) 4 марта 1910 года. Говоря о 1845 годе, он написал следующее: «Следует заметить … что хотя в этой стране существовало более 20 офисов, осуществляющих страхование от огня, тем не менее, не было конкретной потребности в перестраховании. Это было связано, главным образом, с тем, что по единичным рискам страховые компании удерживали на себе огромную ответственность. Мне рассказывали, что в те времена не было удивительным, если страховая компания оставляла на собственном удержании £ 50 000 по Манчестерскому складу в Лондоне за 2 шиллинга премии… В свете современной практики весьма интересно наблюдать за методами, принятыми среди страховщиков, обременных крупными страхованиями, в то время, т. е. в 1845 году»[537]537
   Цит по кн. Gerathewohl Klaus. Reinsurance Principles and Practice, Verlag Versicherungswirtschaft e. V. Vol. II. Karlsruhe, 1982. Р. 681-682.


[Закрыть].

Относительно позднее развитие перестрахования объясняется, главным образом, двумя факторами: особыми характеристиками и потребностями страховых компаний, действовавших как акционерные образования, а также экономическими изменениями, которые последовали на волне индустриальной революции.

Что касается первого фактора, следует осознавать, что акционерные страховые компании по своей природе требовали длительности существования своих портфелей, а, значит, ощущали большую потребность в перестраховании. Такие акционерные организации вынуждены были ежегодно составлять финансовые отчеты и ежегодно отчитываться перед своими акционерами. В результате этого они имели конкретный интерес в снижении флуктуаций, заложенных в их страховой деятельности, для формирования приемлемого баланса своих ежегодных результатов. Если они подвергались крупным убыткам, они не могли ждать того, что эти убытки будут возмещены через несколько лет соответствующей прибылью, поскольку в таком случае они могли потерять доверие своих акционеров и клиентов либо даже, например, согласно положениям законодательства, регулирующего деятельность акционерных компаний, объявить о своем банкротстве. Поэтому существовал очевидный интерес в снижении за счет перестрахования возможности крупных претензий в результате крупных рисков и кумуляций вследствие нескольких рисков, тем самым, достигая желаемую стабилизацию годовых результатов. Другим фактором являлось то, что страховые компании, которые занимались огневыми рисками, были ограничены в своей гибкости долгосрочными контрактами со своими полисодержателями. Поэтому они не были в состоянии контролировать прохождение бизнеса, используя гибкую андеррайтерскую политику, например, резко увеличивая премию или принимая только часть обязательств по страховому полису либо прекращая договор в случае, если стоимость объекта страхования увеличилась.

С точки зрения потребности в перестраховании, совершенно другая ситуация была в морском страховании, осуществляемом в предыдущие века индивидуальными торговцами или товариществами. В противоположность страховщикам огневых рисков, морские страховщики имели дело с краткосрочными рисками и могли контролировать их намного более эффективно с помощью осторожной и гибкой андеррайтерской политики. Кроме того, эти индивидуальные страховщики не отчитывались перед акционерами и, тем самым, могли, если требовалось, оплачивать относительно крупные убытки из своих собственных средств за счет формирования фондов за несколько прибыльных лет. Очевидно, что морское страхование, совершаемое индивидуальными купцами, часто спекулирующими своим капиталом, меньше нуждалось в перестраховании по сравнению с акционерными страховыми компаниями, осуществлявшими огневое страхование.

Что касается второго фактора – экономические изменения, которые последовали на волне индустриальной революции – реальная потребность в перестраховании в большом объеме возникла относительно поздно, т. е. в период экономического бума, который начался приблизительно в середине 19-го века.

Создание и развитие крупных промышленных предприятий привело к существенному росту производства и объема выпуска товаров, в первую очередь, в крупных торговых центрах и крупных портах, но значительно слабее в сельскохозяйственных районах. Такое развитие достигло своего первого пика в середине 19-го века, когда оно коснулось революционного преобразования транспортной системы (паромы, железные дороги).

Все эти новые обстоятельства привели к новым масштабам рисков. В стремлении обезопасить и сохранить промышленный и торговый потенциал коммерсанты еще больше обращали свое внимание на страхование, и, в первую очередь, огневое, при этом, не забывая и о морском страховании. Подобный спрос мог быть удовлетворен лишь путем применения финансово эффективной, гибкой и прогрессивной системы страхования и перестрахования. В целях длительного успешного существования от страховых компаний требовалась разумная андеррайтерская политика и умеренность в своих собственных удержаниях, что стало еще более необходимым вследствие горького опыта от ряда крупных пожаров – кроме пожара в Гамбурге в 1842 году, разрушительные пожары произошли в Нью-Йорке в 1835 году, в немецком Мемеле (сегодня Клайпеда) в 1854 году, в швейцарском Гларусе в 1861 году и великий Саусворкский пожар на Тули-стрит в Лондоне в 1861 году.

Очевидным результатом была возросшая потребность и в перестраховании, которая могла быть удовлетворена тремя разными методами.

Первый подход – взаимный обмен рисками между прямыми страховыми компаниями. Этот процесс имел место во всех странах, причем на определенном этапе являлся превалирующим.

Второй подход – поиск перестраховочной защиты за рубежом – мог бы быть использован при исчерпании возможностей первого метода, что и случилось в разной степени также во всех странах мира. В ряде случаев международные перестраховочные отношения были даже поддержаны и властями, как, например, в Пруссии. Когда от иностранных компаний, желавших принимать прямое страхование, потребовалось согласно Закону Пруссии от 6 мая 1837 года иметь государственную лицензию, у многих иностранных страховщиков, работавших в то время в Пруссии, не было другого выбора, как прекратить свою деятельность, в результате чего местные компании вскоре оказались не в состоянии обеспечить растущий спрос на страхование. Согласно Закону компании, имевшие регистрацию за рубежом, имели право заключать прямые страхования только под официальным надзором Пруссии.

Чтобы преодолеть данное узкое горлышко, местные власти гарантировали таким местным компаниям право поиска перестраховочной емкости среди зарубежных компаний (которые, естественно, не имели страховой лицензии Пруссии).

Компании по страхованию от огня в Пруссии испытывали такую нехватку перестраховочных емкостей, что в 1872 году там был основан Союз – «Verband offentlicher Feuerversicherungsanstalten», в котором существовал отдел перестрахования до 1906 года. В соответствии с новыми положениями от 28 августа 1914 года Союз принимал на себя до 50% рисков по прямым договорам страхования его членов.

С точки зрения перспектив для немецких компаний зарубежное перестрахование не всегда было безпроблемным. Поскольку многие солидные иностранные компании не хотели платить за «эксперименты» «юных» немецких страховщиков, они заключали свои договоры на определенных условиях, например, с ограничением периода покрытия и наличия взаимности. Подобные предусловия нередко были не выгодны для немецких компаний, и часто приводили к прекращению переговорного процесса. Другим фактором было опасение немецких страховщиков, что в случае войны они лишатся своей зарубежной перестраховочной защиты.

Третий подход – создание профессиональных перестраховочных компаний – был активно принят, прежде всего, в Швейцарии, Германии и Австрии, а также в ряде других стран. Хотя первым шагом было учреждение перестраховочных дочерних структур, образование независимых перестраховочных компаний вскоре показало большую состоятельность.

В целях упрощения факультативное перестрахование единичных рисков было заменено договорами перестрахования новых типов, полностью покрывавшими портфели или их части (длящееся или облигаторное перестрахование). Старейший договор такого типа был заключен в 1821 году.

Если перестрахование проводилось между страховыми компаниями, конкурирующими на одном рынке, перестраховщики могли достаточно свободно получить ценную информацию о деятельности своего клиента тем самым, имея возможность для последующей недобросовестной конкуренции с ним же по прямому страхованию. Было очевидно, что должна существовать возможность перестрахования у компаний, которые не могли составлять конкуренцию на рынке прямого страхования.

Таким образом, растущий спрос на перестрахование и конкуренция между страховыми компаниями предопределили образование профессиональных перестраховочных компаний.

Вместе с тем, следует отметить, что перестраховщики 19-го века были сначала далеки от резкого, непродуманного старта, поскольку международный бизнес вел к крупным убыткам. Научно обоснованная оценка риска вне страхования жизни фактически не существовала. Перестраховщикам приходилось полагаться на своих клиентов либо брокеров и применять известный принцип «наивысшей добросовестности» – «uberrima fides» или английский эквивалент – «utmost good faith». Наряду с этим, многие страховщики не могли не перекладывать бремя серьезных рисков на перестраховщиков.

Но перестраховщики сразу же осознали, что они могут добиться определенной сбалансированности своего портфеля лишь путем распространения своей деятельности на достаточно широкий географический рынок и поэтому старались изначально охватить как можно больше стран мира.

Быстрая эволюция перестрахования объяснялась, в первую очередь, динамичным развитием страхового рынка. Если в начале 19-го века существовало только 30 страховых компаний (14 в Англии, 5 в США, 3 в Германии, 3 в Дании, 2 во Франции и по одной соответственно в Австрии, Голландии и Швейцарии), то в 1850 году их уже насчитывалось 306 в 14 странах мира. В 1900 году – уже 1 272 в 26 странах, в 1910 году – 2 540 в 29 странах, а сегодня – свыше 15 000 в более, чем 100 странах, не считая порядка 3 тысяч страховых агентств.

Увеличение числа страховщиков в результате экономического развития – не единственное объяснение возросшей роли перестраховочных компаний. Должно быть, причина данного феномена лежит скорее в эволюции индустриального сектора. С одной стороны, выросла стоимость самих рисков или объектов страхования, а, с другой стороны, усилилась концентрация этих стоимостей. Попробуйте сравнить, например, страховую сумму по морскому судну, скажем, в 1850 году и современному супертанкеру в 500 тысяч брутто-регистровых тонн, или стоимость конторского помещения в 1900 году и небоскреба, начиненного многочисленной электронной техникой, или даже какую-нибудь скобяную лавку с автомобильным заводом со всей его инфраструктурой и дорогостоящим оборудованием. Кроме этого, развитие технологий привело к образованию новой категории рисков таких, как буровые платформы или космические корабли и станции.

Международное перестрахование. Любые попытки создать экономически независимые системы национального перестрахования раз за разом терпели неудачу по одной простой причине – чем более широко в географическом смысле распределяется риск, тем меньшая нагрузка ложится на национальную финансовую систему. Даже в 19-м веке рынок перестрахования не мог выжить сам по себе без деловых отношений с иностранными рынками и компаниями.

Во избежание раскрытия условий бизнеса конкурентам страховые компании стремились передавать риски в перестрахование иностранным компаниям.

Приведем пример одного из ранних международных договоров перестрахования. Ранее мы уже упоминали договор от 1 октября 1839 года, когда компания «Aachener und Munchener Feuerversicherungs Gesellschaft»

Табличка общества

заключила перестраховочное соглашение с компанией «Privatverein Gegenseitiger Versicherung» из города Крефельда (Crefeld – город Германии в земле Северный Рейн-Вестфалия), согласно которому компания «Aachener» приняла на себя часть рисков по перестрахованию всей недвижимости, застрахованной контрагентом. Согласно перечню рисков, приложенных к договору, общая сумма перестрахования составляла 1 400 950 талеров. Договор был заключен на период с 1 октября 1839 года по 1 января 1843 года, и, похоже, после 1843 года продлевался лишь однажды. Перестраховочная комиссия прямому страховщику составляла после возобновления 15%, а до этого ее вообще не было. В договоре также впервые упоминается оговорка, которая обуславливала разрешение споров в арбитраже. По-видимому, это было связано с тем, что по договору могли возникать международные споры в связи с тем, что в него могли передаваться риски, застрахованные во Франции и Италии. Премия составляла по нему три четверти промилле от страховой суммы.

Перестраховочные сделки в Англии. Первые перестраховочные сделки в Англии осуществлялись между страховыми компаниями, и их начало относится к 1720 году, когда страховая компания из Роттердама, опасаясь серьезных убытков в случае войны, направила четыре полиса, покрывающих транспортировку грузов в Вест-Индию, на перестрахование в Лондон по ставке, не превышающей 1,5%. В 1780 году датская страховая компания «Danish Kongelige Oktroierede Sö-Assurance-Kompagni A. S.» перестраховала в Гамбурге два судна, направлявшихся опять же в Вест-Индию, и уплатила за перестрахование премию, превышающую оригинальную ставку, т. к. суда уже были в пути и их судьба на тот момент не была известна.

Факультативное огневое перестрахование стало практикой во второй четверти 19-го века. Начиная примерно с 1870 год, некоторые компании стали даже использовать печатные формы оферт и деклараций о принятии таких цессий. Ф. Пуук (Рооk), тем не менее, утверждает, что факультативные огневые перестрахования заключались в Великобритании в начале 18-го века[538]538
   См., Pook F. G. Some Remarks on Reinsurance, in CII Journal Vol. 40. 1937. Р. 214.


[Закрыть], правда, какие-либо доказательства этому не приводит.

Он также ссылается на «правила по передаче обязательственного бизнеса» («rules for the transaction of guarantee business»), опубликованные Комитетом компаний страхования от огня – «Fire Offices’ Committee» – в 1871 году. В этих правилах представлены все важные детали для осуществления факультативного перестрахования рисков и предусмотрена комиссия в размере 20%, которая оставалась стандартной для данного вида бизнеса на протяжении многих лет, включая и 20-й век[539]539
   См., Pook F. G. Some Remarks on Reinsurance, in CII Journal Vol. 40. 1937. Р. 215ff.


[Закрыть].

Д. Лепайн (Lepine) упоминает факультативное перестрахование, предложенное компанией «Guardian» страховой корпорации «Royal Exchange» в 1828 году, поскольку «Guardian» ошибочно приняла на себя две линии вместо одной по риску. Тем не менее, данное предложение было отклонено по неизвестным причинам[540]540
   См., Lepine J. C. S. The Reinsurance Executive as a Manager of Risk in the Insurance Industry, in Review August 27, 1976. Р. 49.


[Закрыть].

Без предоставления какого-либо конкретного доказательства С. Е. Голдинг пишет о том, что первые сделки по огневому перестрахованию, вероятно, осуществлялись и в США. Например, в 1813 году страховая компания «Eagle Fire Company of New York» (основана в феврале 1806 года) приняла в перестрахование весь портфель английской компании «Union Insurance Company», а в 1819 году компания «Aetna Insurance Company of Hartford» (основана в 1819 году) взяла на себя текущие риски компании «Middletown Fire Insurance Company» (основана в 1813 году и прекратила деятельность в 1819 году)[541]541
   Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London: Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р. 40.


[Закрыть].

Перестрахование жизни и рисков несчастных случаев в Англии. Немного известно о ранней истории перестрахования жизни, а его развитие, как признанная практика, проявилось относительно недавно. Система перестрахования жизни, принятая в Англии, применяла взаимное распределение рисков с другими прямыми страховщиками. Такой подход имел место в других европейских странах и в США.

Первые договоры перестрахования в отношении полисов страхования жизни стали заключаться в Англии приблизительно в 1844 году. Это объяснялось растущим спросом на данный вид страхования, а также ростом числа специализировавшихся в этой области страховых компаний уже в первой половине 19-го века. Однако в первое время существовали определенные трудности. В первую очередь, это было связано с поведением самих сторон договоров перестрахования. Например, страховщики не всегда считали нужным информировать контрагента по договору перестрахования о размере своего собственного удержания или вообще иметь таковое. В других случаях перестраховочные полисы не всегда прекращались одновременно с окончанием или расторжением оригинального страхового полиса. Определенные проблемы создавала разношерстность как тарифов, так и условий страхования.

Подобные вопросы привели к тому, что в 1849 году 17 шотландских страховых компаний, занимавшихся исключительно страхованием жизни, подписали соглашение (Reassurance Agreement), регулирующее сферу перестрахования, с целью установления на страховом рынке определенных стандартов ведения бизнеса в этой области. В то время перестрахование жизни проводилось только на факультативной основе, и основные положения упомянутого соглашения как раз касались таких понятий, как ставки премии, удержание и прекращения полисов со стороны застрахованных лиц.

Данное соглашение преследовало цель установить сбалансированное распределение рисков между перестрахователем и перестраховщиком: полисы должны были иметь один и тот же вординг (условия) и для страховщика, и для перестраховщика; доля, передаваемая в перестрахование, не должна была быть больше, чем собственное удержание (хотя допускалось и перестрахование всего риска); обязательства по страховым выплатам, подтвержденные прямым страховщиком, были также обязательными и для перестраховщика; были согласованы специальные оговорки в отношении нагрузок на ставки премий, комиссий и касательно урегулирования споров.

В 1854 году английские и шотландские компании страхования жизни разработали и приняли пакет положений для регулирования перестраховочной деятельности. Эти положения касались лишь договоров факультативного перестрахования.

Исследование, проведенное рядом страховщиков в 1856 году, показало, что максимальная сумма, оставляемая на собственном удержании по одному полису страхования жизни, составляла не более £ 5 тысяч, хотя в ряде случаев цифра могла колебаться от £ 10 тысяч или £ 15 тысяч. Похоже, что в то время собственные удержания компаний представлялись весьма высокими, и можно предположить, что данное исследование было проведено с целью установления потребности в перестраховании и одновременного снижения максимальных сумм собственного удержания.

Следует отметить, что какое-то время предложения одной компании заключить договоры перестрахования с другой компанией рассматривались достаточно прохладно, если не с подозрением, и похоже, что это было частично связано с тем, что нередко страховые компании предлагали перестрахование другим компаниям без какого-либо намека на собственное удержание. В связи с ростом предложений застраховаться на крупные страховые суммы менеджеры и актуарии нескольких компаний разработали положения, которые должны были соблюдаться при заключении перестраховочных соглашений, но сведений о том, что они применялись на практике, нет.

Эти положения содержали условие о том, что к копии страхового полиса должна прилагаться гарантия, удостоверяющая обязательность полного возмещения головной компании в объеме перестрахования от всех случаев непредвиденных обстоятельств, за которые эта компания несет ответственность. Но там же имелось условие и о том, что перестраховщик не несет ответственность за какое-либо увеличение страховой суммы, кроме случаев, когда это осуществляется с его согласия. При этом перестрахование не может быть прекращено ранее прекращения действия страхового полиса.