Текст книги "Ноосферное мышление. Часть II. Эволюция. Культура. Экспансия"

Создав великую Империю (в данном примере такую, как Римская), властная верхушка создаёт себе исключительно благоприятные условия для личного воспроизводства. В этих условиях и обладая когнитивной культурой всего лишь с познаваемой рефлексией, представители власти деградируют и развращаются. Утрата ими культуры личного воспроизводства приводит к тому, что через два-три поколения при отсутствии здоровой социальной ротации власть наследуют плохо образованные, мало того что невоспитанные, а избалованные преемники, духовно сформировавшиеся в условиях роскоши, лжи и подковёрных интриг. Там, где в самоорганизованной системе деградировал пейсмекер, за ним деградирует и рассыпается вся самоорганизованная система. Обычно быстро в режиме самоорганизованной критичности. Не зря сказано:

Власть развращает, а абсолютная сласть развращает абсолютно.

Джон Актон

Первое поколение создаёт состояние, второе его сохраняет, а третье проматывает.

Генри Форд

Та цивилизация, которая не может или не созрела внутренне нормально эволюционировать, утрачивает культурный потенциал, без которого не может выстоять на международной арене своей собственной жизненной экспансией. В итоге она закономерно слабеет и в итоге оказывается побеждённой своими соседями, в экономическом и военном отношениях более мощными.

…А заложенный в философию мыслителями Античности потенциал «текущего» культурогенеза через Средневековье позже самым благотворным образом сказался в эпоху Возрождения.

Заходит в порт судно. Один из моряков отловил на берегу портовую проститутку, загнул ее раком и вдул по самые помидоры.

– Ой, морячок! Сдается мне, ты не в тот порт заскочил!

– А мне пофигу в какой порт. Мне главное – разгрузиться!

Анекдот

К этой теме, но под другим углом зрения я уже обращался в своей монографии «Алгоритм оптимальной (ноосферной) политической активности» в 2011 г., в главе 8.15.26. «Вчера – Проститутка, сегодня – Секс-Игрунья?». В ней я рассмотрел историческую судьбу и ноосферные перспективы такой социальной роли, как «проститутка». В этой книге я хочу дополнить рассмотрение этой темы, но уже с опорой на два ключевых понятия – «культура» и «экспансия».

Люди – живые существа и поэтому аксиоматично, что они, следуя заложенной в них биологической программе «плодятся и размножаются». И не просто «плодятся и размножаются», но и, следуя воспроизводственной положительной обратной связи, делают это со своим жизненным напором и с количественным запасом. Любой биологический вид проявляет своё «давление жизни» и старается своей численностью заполнить всю экологическую нишу, в которой ему выпало обстоятельствами существовать. Homo Sapiens – тоже биологический вид, реализующий через свою программную организованность или культуру свою жизненную экспансию.

Чтобы убыстрить свою эволюцию (как ту же экспансию) Жизнь изобрела разделение организмов на два пола: мужской и женский. На оплодотворяющий и оплодотворяемый. Для геногенеза это открыло свои новые творческие возможности, а к этому в соответствие с Логикой Бытия мужской части любого биологического вида была назначена в процессе оплодотворения большая поведенческая активность, чем женской.

Там, где новый вид биологической активности, там и новый вид биологической экспансии. Чтобы оплодотворение женских организмов было максимально эффективным, естественный отбор запрограммировал мужские организмы на поведенческую избыточность, с которой ни один женский организм при любом ситуационном раскладе не остался бы не оплодотворённым. Ведь воспроизводственная положительная обратная связь Жизни неизменно сотрудничает с дарвиновской: пусть лучше лишние и неудачные мутанты погибнут и популяция от этого только выиграет, чем будет наоборот. Здесь тот случай, когда лучше переделать, чем недоделать.

Сказано – сделано. Придумано – воплощено. С тех пор вся эволюция Жизни на III уровне организации словно пропитана всевозможными брачными встречами, играми, драмами и трагедиями. Что делать, но Логика Бытия такова, что и в этой сфере отношений есть свой хаос. Как «белый», в результате которого появляется прекрасное и жизнеспособное потомство, так «чёрный», после которого остаются только сожаление, слёзы, боль и сломанные судьбы.

Настоящий драматизм в отношения полов вошёл с того эволюционного момента, когда на цену вышли организмы с лимбическим или эмоциональным мозгом. Собственно говоря, чувства и эмоции и были созданы для того, чтобы с ними эффективность биологической экспансии животных была ещё выше. Самка, тонко чувствующая своего детеныша, вернее выведет его в жизнь; особи, направляемые своим «стадным чувством», дружнее действуют; умеренное чувство страха позволяет лишний раз спастись от опасности… А самец, получивший свою дозу адреналина и дофамина от оплодотворения самки, запомнит это, и при малейшей возможности (подстёгиваемой не только программной установкой, но и сильными положительными эмоциями) непременно захочет это повторить. Чтобы не просто продолжаться, а продолжаться наиболее успешно, Жизнь сделала мужские особи полигамными, а женские – моногамными. Мужчине стало суждено разносить своё семя по миру, чтобы он был населён, а женщине оберегать и растить свою оплодотворённую яйцеклетку.

Но и это ещё не всё! Чтобы мужская и женская особь были вернее настроены друг на друга, чтобы были самоорганизованы друг под друга, чтобы вместе успешнее продолжали свой род, Жизнь придумала Любовь. Человечество за свою историю придумало много определений любви, но самое правильно и точное я считаю такое: любить – это значит жить жизнью того, кого ты любишь. Если мы нашли, что у млекопитающих и птиц есть своя зоокультура, то её частью обязательно является культура брачных отношений, а значит в зачаточном виде секса как физического оплодотворения. Животные проявляют любовь к партнёру по сути так же, как и мы, люди. Братья наши меньшие ухаживают друг за другом, играют друг с другом, делают подарки (обезьяны-самцы, например, дарят фрукты своим избранницам), оберегают от неприятностей и защищают… Мы, видя их семейный образ жизни, отражаем их в своих поговорках; «воркуют, как голубь с голубицей» или говорим о «лебединой верности».

Животное непосредственно интегрировано в окружающую природу, чем человек, и поэтому циклы оплодотворения и вынашивания потомства у них, как правило, завязаны с сезонной цикличностью. Оплодотворение происходит зимой, а к весне, к тёплому времени, самка вынашивает и рожает детёнышей. И пока длиться лето, они растут и набираются сил, чтобы первую в их жизни осень, а дальше и зиму, встретить по возможности уже окрепшими и повзрослевшими.

А человек? Поднявшись на более высокую ступень эволюции, он со своим растущим неокортексом научился создавать искусственный гомеостаз: жилища, защищающие от холода и непогоды. C таким умением он свой образ жизни сделал существенно более стабильным. Естественно, что эволюция это достижение тут же обернула в свою пользу, то есть в повышение своей экспансивности. Она сделала женщину готовой к оплодотворению почти всегда (за исключением периода месячных), а мужчину – практически всегда. Былая сезонность в делах продолжения рода для биологического вида Homo Sapiens осталась в прошлом.

Но сначала был промискуитет. Такая культура половых отношений, которую в современном смысле трудно назвать культурой. Под постоянным прессингом мужчин женщины в роду – племени существуют как своеобразные сексуальные и рожальные машины, без роздыху и сроку. Для этого вида жизненной экспансии культурные регуляторы ещё не созрели, поэтому работают чисто биологические ограничители, такие как физическое увечье, болезнь, старость…

Далее общество начинает вырабатывать хоть какую-то упорядоченность половых отношений из практически полного хаоса. При этом общество начинает и способно регулировать в себе только то, что оно

– осознаёт и в силу осознаваемых причин считает должным,

– хочет или не хочет,

– чему сможет противостоять или то, что может регулировать (частично или полностью).

Общественная жизнь – это не только сотрудничество, но и соперничество. Все проблемы от последствий осознаваемых сексуальных отношений – это вопросы соперничества. При всей существовавшей вокруг половой неупорядоченности мужчина хотел быть уверенным в том, что дети, в которых он вкладывается своими трудами и добычей материального благосостояния – это его дети, и что он не будет посмешищем в глазах соседей после долгой отлучки в военном походе или торговом отъезде. Так как культура в широкие народные массы распространяется от элиты, то именно самые знатные и богатые мужчины начали накладывать на жизнь своих жен всё более строгие ограничения. Моногамная семья с женщиной, которой доступен только один половой партнёр – её муж, уже существует в древних цивилизациях. За пределами моногамной семьи как существовал практически половой беспредел (инициатором которого, был, естественно, мужчина), так и продолжал существовать, но и в него набирающиеся этической культуры древние предки понемногу вносили свою упорядоченность.

У римлян, как и у греков, ограничений в сексе не существовало за некоторыми исключениями. Римляне обожали оргии. Причем, чем больше народу в них участвует, тем веселее вечеринка. Устраивать вакханалии можно было везде, в том числе и просто на улице до полной потери сил. Многие римлянки теряли девственность именно на таких разгулах. И поэтому, даже толерантные к сексу римляне, в какой-то момент поняли, что это уже явный перебор. Сенат вскоре запретил уличные оргии[74]74
  См.: https://intrigue.dating/vse-o-sekse/istorija-seksa-ot-banalnogo-razmnozhenija-do-chuvstvennyh-naslazhdenij/


[Закрыть].

Общество – это эволюционирующая единица, в которой есть своё культурное и социальное неравенство. Ролевое сообщество проституток – тоже эволюционирующая единица, в которой есть весь спектр исполнительниц – от самой худшей до самой лучшей. Человек устроен так, что он всегда старается выбрать лучшее, если есть такая возможность. Но когда возможность ограничена, приходится брать то, что доступно. Поэтому с появлением проституции в среде жриц любви естественно устанавливается своя социальная иерархия, в которой самые одарённые прелестями женщины стараются продать себя тем, кто дороже заплатит. Кроме того было быстро осознано, что качественный секс – это не просто физическое соитие, это тонкий психологический сервис, который способны дать только образованные и умные женщины, способные снимать напряжённость не только в теле, но и в душе.

Если жизненную экспансию нельзя остановить, прекратить или как-то сдержать, то остаётся один выход – перенаправить её так, чтобы негативные последствия от неё были наименьшими. Если общество не будет «сбрасывать» свою энергию от внутренней экспансии в виде агрессии и соперничества каким-то организованным образом, оно просто рассыплется. И мужское общество, чтобы самосохраняться, тратится на содержание своеобразного социального механизма, который позволяет, как клапан парового котла, сбрасывать давление, или рассеивать лишнюю энергетику в соответствие с её природой наиболее удобоваримым образом. Таким, который общество оформляет в себе в соответствие со своей культурой. Чтобы общество не рухнуло от сошедших с ума от воздержания мужчин, оно платит само себе за это налог в виде содержания такого ролевого сообщества, как проститутки. И этот налог не то чтобы просто значителен – он огромен. Иной богач на элитных проституток тратит денег больше, чем на содержание своей семьи. Проституция легальна, вести шикарный образ жизни, в который входят все доступные и дорогие удовольствия, в том числе и шикарные живые игрушки, престижно. Ведь общество живёт не только сотрудничеством, оно живёт и соперничеством. Как очным, так и заочным. Быть победителем в любом соперничестве почётно, все должны видеть и знать, кто победитель, а это дорогого стоит.

Создав проституцию, общество как бы пошло на своеобразный самообман: мужчины свою энергию на воспроизводство могли тратить, моральное и гормональное удовлетворение получ ать, а самого воспроизводства не было. Механизм деторождения работал, а деторождения не было. Вернее деторождение было, но как побочное, во вполне допустимых и терпимых масштабах. В тех, в которых организационно и экономически общество могло себе позволить. Внутренняя сбалансированность – условие стабильного воспроизводства любой биологической системы. В том числе и человеческого общества.

Кстати, учреждение воинственными древними греками Олимпийских игр – это изобретение социального механизма, который аналогично позволяет культурно и организованно сбрасывать физическую и моральную энергию, невостребованную в боевой экспансии. Если войны пока нет, а душу распирает от нерастраченной силушки, почему бы не заняться спортом?

Кроме того, в любой воспроизводящейся живой системе есть свой неизбежный процент брака. В доноосферном обществе есть свои неизбежные издержки при воспитании и образовании, как мужчин, так и женщин. Если неудачно или ущербно воспитанный мужик рано или поздно, но обязательно где-то находил приключение и расшибал себе голову, то неудачно или ущербно воспитанная женщина пополняла ряды проституток. Сословие жриц любви служило своеобразным социальным «утилизатором» неудачных культурных мутантов среди женщин. Если женщина не могла дать мужчине что-то достойным образом – свой ум, воспитанность и умелые руки, то она предлагала последнее, что у неё было – своё тело. Ведь с голоду умирать не хочется. Но век проститутки краток, молодость проходит быстро, не успела оглянуться – и вот уже старая баба никому не нужна. Дальше только забвение и смерть в нищете.

То, что мы сегодня называем «распутным образом жизни», свойственно всем древним цивилизациям. Древней Греции и Древнему Риму, Древнему Египту и Древней Индии. Из последней человечество вообще унаследовало известную всем Кама Сутру. Какова у общества культура – таковы в нём и саморегуляторы. В том числе и саморегуляторы вырабатываемой обществом экспансии. Ведь гиперцикличное по своей природе общество живёт не только техногенной, экономической или военной экспансией, но ещё и сексуальной.

Культура развивается, переживает свои транскультурные переходы, и вот уже общество вырабатывает в себе новые механизмы сдерживания или перенаправления своей сексуальной экспансии. В чём-то похожие на прежние, но и в чём-то существенно отличающиеся. С переходом общества к монотеистической культуре свою культуру сексуальной жизни общество так же существенно меняет. Каждая самоорганизующаяся система самоорганизуется в соответствие со своей природой и со своим уровнем развития. А если это социальная система, то в соответствие со своим уровнем культурного развития.

Высочайшая возможная стадия нравственной культуры – когда мы понимаем, что способны контролировать свои мысли.

Чарльз Дарвин

Почему из упомянутых выше 13 крупных древних цивилизаций только две (Греция и Рим) создали зрелую философскую культуру с «текущим» когнитогенезом и культурогенезом, которая после оказала огромное влияние на развитие человечества? (Да и то Рим получил «в наследство» от Греции огромный культурный потенциал и добавил в него не так уж много своего).

Потому что:

– 5 цивилизаций просто не успели дорасти до того когнитивного уровня, на котором человек начинает философствовать и не просто философствовать, а на значительном багаже собранных знаний. Это: 1) Индская, 2) Крито-минойская, 3) Нубийская, 4) Хетты, 5) Майя.

– 4 цивилизации к моменту созревания философской ЛПКК находились уже в упадке и жители этих цивилизаций больше боролись за выживание, чем могли себе позволить хоть какую-то культурную экспансию. Это: 1) Древняя Месопотамия, 2) Ольмеки, 3) Финикийцы, 4) Чавинская цивилизация.

– 2 цивилизации, Китай и Индия, создали компромиссный вариант философии: без «текущего» культурогенеза. Конкретно это проявилось в том, что своими учениями (в Китае конфуцианством, а в Индии – буддизмом) эти два народа «законсервировали» своё культурное развитие практически на два тысячелетия. Обе эти великие цивилизации развивались настолько медленно, что к ХХ веку подошли практически в состоянии средневековья.

Жизнь эволюционирует так, что в ней всегда есть свой мейнстрим, а есть и свои боковые ходы, которые заканчиваются тупиками. Эти «тупики» на разных ступенях эволюции разные. В одних «тупиках» цивилизации вскорости дряхлеют и распадаются, а в других словно консервируются и зависают на тысячелетия и ждут, когда другие цивилизации, более удачливые, их обгонят. Любая человеческая цивилизация – это та же эволюционирующая единица, которой достались либо удачные предпосылки и условия развития, либо неудачные. Что конкретно определит конечный успех, обычно предвидеть и понять либо очень сложно, либо практически невозможно. То, что какая-то цивилизация начала свой разбег в относительно благоприятных климатических условиях, это совершенно не значит, что она вырвется вперёд и надолго займёт доминирующее положение. Показать цивилизации хорошую демографическую экспансию – это ещё не всё. То, что развитие цивилизаций идёт нелинейно, это уже давно общее место. Сегодня вопрос мы ставим несколько иначе: а насколько нелинейно и от каких факторов в настоящее время это зависит? Если состоявшиеся цивилизации поднялись до сознаваемого соперничества, то какие реформы, какие резервы, какие культурные сдвиги, какие научные открытия цивилизация должна сделать в себе в первую очередь, чтобы суметь вырваться в лидеры?

Ответы на эти вопросы мы добудем только в одном случае: когда поймём собственную (цивилизационную) природу, что называется, «до самого донышка». Когда найдём, что вопросов самим себе задавать больше не нужно, ибо достигнутое научное понимание позволяет действовать с предельной ясностью и полной осознанностью.

В своё время Чарльз Дарвин хорошо сказал насчёт способности контролировать свои мысли. Но вот незадача: он не уточнил, с какой целью контролировать: чтобы сохранять или чтобы развивать? Неспособность интеллектуальной элиты древнего общества однозначно ответить на этот вопрос стоило Человечеству существенного различия в путях своего развития.

Сопоставляя особенности становления философской ЛПКК в развитии Индии, Китае и Греции мы видим, насколько разными могут быть когнитивные пути в достижении той или иной первичной интеллектуальной самоорганизованности. Философская ЛПКК не развивается «в чистом виде сама по себе», а только метасистемно, в контексте всей остальной когнитивной культуры.

Что от лица ноосферного Онтолога мы наблюдаем при возникновении философии? Прежде всего мы наблюдаем когнитивную и культурную генерацию более высокоорганизованной подсистемы в составе системы. Как было сказано выше – наблюдаем транскультурный переход. Для чего система с начальным уровнем самоорганизованности генерирует в себе новую подсистему? Для удовлетворения внутреннего запроса на более высокий уровень самоорганизованности. Для этого в генерацию новой подсистемы она отправляет своеобразный культурный «посыл», а когда новая подсистема созревает и как-то себя проявляет, оценивает самоорганизационный эффект (как сработавшую обратную связь) на предмет удовлетворённости или неудовлетворённости. Если считает, что удовлетворённость достигнута и нужная высота когнитивной самоорганизованности «взята», посыл прекращается, и система с новой подсистемой выходит на новое «плато» своей культурной самоорганизованности после прошедшего таким образом транскультурного перехода.

Три рассмотренных в этой главе древних цивилизации (Древняя Индия, Древний Китай и Античность) – это страны с разной культурой и разным менталитетом. Какой в этих странах был культурный посыл (или культурный запрос) на философскую ЛПКК – такой и был выработан и принят ответ. Цивилизации таких масштабов не генерируют новую когнитивную культуру мыслителями-одиночками, после которых есть только один вариант и нет возможности выбора. Генерация новой ЛПКК идёт целым слоем пассионарных мыслителей в интеллектуальной элите, и между созданными философскими учениями и воспринимающих их широким общественным сознанием возникают разные по интенсивности культурные автоволны. Возникает очередное действо естественного отбора в культурогенезе и побеждает в заочном соревновании не то учение, которое возможное независимое и мудрое жюри оценило бы как самое лучшее, а побеждает то, на которое общественное сознание эффективнее всего откликнулось. Как в Древней Индии. Или то, которые было признано властью как учение, в наибольшей степени отвечающее потребностям создаваемой государственности. Как в Древнем Китае. В этом случае срабатывает закономерность: каков уровень культурного запроса – таков и уровень его культурного удовлетворения. Природа не использует избыточных сущностей.

Ты уже знаешь, Читатель, что в главе 3.5.1. мы рассмотрели развитие философии по четырём ступеням мудрости. На фоне этой закономерности Древняя Индия и Древний Китай оказались цивилизациями, интеллектуальная элита которых в соответствии со своими культурными запросами удовлетворилась философскими учениями всего лишь III ступени мудрости, в которых нет так или иначе разработанного учения о «текущем» когнитогенезе и культурогенезе. В результате и буддизм, и конфуцианство оказались учениями, которые обеспечили своей мудростью новую, более высокую культурную, этическую и социальную самоорганизованность общества, но весьма консервативную по своему характеру. Общество словно захотело активно избавиться и застабилизироваться от возросшей в себе когнитивной хаотичности – и застабилизировалось.

Напротив, отличие древнегреческого менталитета от менталитета азиатов сказалось в том, что в Средиземноморье был более высокий запрос на новую когнитивную культуру, её разрабатывало более развитое, более образованное и в когнитивном плане более экспансивное сообщество мыслителей. В результате чего древние греки в лице своих выдающихся философов поднялись до мудрости IV ступени, то есть такой, в которой присутствует учение о постоянном, «текущем» когнитогенезе и культурогенезе. В результате чего Человечество в целом преодолело транскультурный переход к гиперциклу ЛПКК с философией самым успешным образом. Для интеллектуальной элиты Античности философская ЛПКК стала культурной нормой, в отличие от того, что в Древней Азии доминирующие философские учения остались достоянием узкой сакрализованной касты, жившей их сохранением и тиражированием, но не творческим развитием. Говоря языком Аристотеля, ни в буддизме, ни в конфуцианстве нет такой мощной дианоэтической составляющей, какая была у выдающихся древнегреческих мыслителей. Ни в Древней Индии, ни в Древнем Китае не было таких влиятельных философских школ и таких мощных философских течений, которыми на протяжении нескольких веков жили в своё время Древняя Греция и Древний Рим. Жили, а после своего культурного упадка (связанного с транскультурным переходом от политеизма к монотеизму) оставили богатейшее философское наследие.

Суть и варианты философского транскультурного перехода в разных древних цивилизациях мы полнее раскрываем для себя так же и в том случае, когда отслеживаем принципиальные структурные изменения как в гиперцикле фуком в созревающем человеческом интеллекте, а так же и в гиперцикле социальных ролей. Эти изменения следующие:

1. В фукоме № 1 (фронтовой) благодаря способности человека к первой активной рефлексии – познаваемой – был создан фронт «Внутренний мир». Но проявление активности на этом фронте в разных цивилизациях – разное.

2. В фукоме № 3 (общеролевой) были упразднены отжившие социальные роли и введены новые в соответствие с произошедшими когнитивными, культурными и социальными изменениями. За ФТКП в фукому № 3 вошли такие новые роли, как «философ», «софист», «ритор», «логик», «этик». Новые роли получили своё абстрактно-концептуальное, а где и научно-прикладное подкрепление. В зависимости от варианта ФТКП в социально-ролевой структуре в разных цивилизациях появились разные гиперциклы философских социальных ролей.

3. До чего не смогли подняться мыслители ни Древней Индии, ни Древнего Китая, так это то, что в 4-й фукоме в Античности был создан зародыш Ноосферного Разума. Гиперцикл ЛПКК дофилософской эпохи был капитально перестроен и дополнен где первым фундаментальным знанием, а где так или иначе понятым «всеобщим». Онтологией и метафизикой. Туда было сведено и обобщено всё достигнутое тогда понимание Логики Бытия во всех дисциплинарных формах, и наиболее полно и разносторонне (наиболее «гиперциклично») была сформирована интроспективная позиция Стороннего Наблюдателя.

4. В фукоме № 2 (деловой) в индийской культуре появляется такая форма поведенческой активности как «медитация». Напротив, в древнегреческой культуре такая форма поведенческой активности как «игрок» получает исключительное культурное воплощение – «олимпиец».

5. Так как древние греки в своём общественно-политическом образе жизни в фукоме № 3 (общеролевой) прокультивировали такую социальную роль как «оратор» («ритор»), то комплиментарно к ней в фукоме № 5 (рецепторно-сенсорной) в древнегреческой культуре выделяется такой субъект, как «Слухач». Чтобы хорошо понимать оратора, выступающего на собрании перед большим скоплением людей, и часто слышать его довольно издалека, надо было умело и внимательно его слушать.

После того, как философская ЛПКК «встала на ноги» и заняла доминирующее положение в когнитивной культуре, государства с такой культурой проявляют себя с ещё большей культурной, экономической и военной экспансией. Ведущие цивилизации (государства) с таким культурным раскладом – это древняя Греция и Древний Рим. Взятые ими культурные высоты Человечество считает непревзойдёнными образцами своего времени и до сих пор питается созданным тогда культурным наследием. Да и повоевали они весьма славно. История Древней Греции и Древнего Рима – это история почти непрерывных войн и по большей части успешных.

Этика Аристотеля – это прикладная наука со своей научно-философской концептуальностью, что позволяет ей быть максимально свободной от догм. Напротив, восточные учения – это конкретные варианты моральных кодексов «от Миссии». Которые народ шаблонно усваивает с их конкретикой через своих апостолов-наставников. Такое культурное образование как «Миссия + служители миссии + послушники» после своего «пускового» культурогенеза становится очень устойчивым. Это есть следствие того, что в своё учение пассионарии по своей незрелости не закладывают осознание механизма «текущего» культурогенеза. У всех субъектов этого образования нет потребности в культурном развитии. Ни в «верху», ни в «низу». Служители при состоявшемся религиозном (или философском, но сакрализованном) авторитете Миссии не видят смысл в его учении что-то и как-то менять, потому что его трансляцией они кормятся и живут в своём ролевом почёте. А массы способны этим учением «от авторитета» только пассивно организовываться и в таком режиме жить. Поэтому как буддизм, так и конфуцианство в условиях кастового общества отдают логикой воинского устава. Над которым не надо рассуждать, а его лишь надо наизусть знать и непреложно ему следовать. Кроме того, своё учение Миссия если не создаёт сам как «полное и абсолютное», то таковым его делают поклоняющиеся ему ученики во избежание малейших сомнений в его несовершенстве. Для восприятия такого авторитарно подаваемого «совершенного и полного» учения не требуется развития рефлексия – учение слепо перенимают как образец и живут им «как все». Если только допустить, что в учении есть какой-то творческий хаос, то для правильного его понимания и для правильного к нему отношения сразу требуется рефлексия на порядок более высокая, а кто после Великого Учителя на неё способен? Обладающий такой рефлексией мыслитель автоматически встаёт вровень с Великим Учителем, а это, когда уже учение «пошло в народ», невозможно. Тем более, что своим учением как системой Учитель охватывает для народа весь его образ жизни. При этом предложение даже с самыми благими намерениями улучшить часть системы её апологеты воспринимают как покушение на низвержение всей системы – со всеми тут же вытекающими защитно-агрессивными реакциями.

В процессе философского транскультурного перехода есть два варианта развития событий.

Первый. Если Учитель с мудростью IV ступени закладывает в своё учение осознанность текущего» культурогенеза, если он честно говорит, что познано ещё далеко не всё, что наукой надо заниматься ради самой науки, а философией ради самой философии, то его ученики с такой установкой учение в догму не превращают, а развивают дальше. Но для этого Учитель должен видеть, что его ученики талантливы и могут перенять его учение с осознанным «текущим» когнитогенезом и культурогенезом. При этом добавим, что настоящих талантливых учеников, способных перенять учение своего Учителя во всей его полноте, много не бывает. Обычно раз-два и обчёлся. Таких учеников ещё надо найти и подготовить, чтобы преемственность состоялась.

Второй. Учитель несознаваемо (что свойственно мудрости III ступени) не закладывает в своё учение осознанность «текущего» когнитогенеза и культурогенеза. Для поднятия своего авторитета в глазах не наделённых когнитивными талантами учеников (а при работе с большим количеством учеников происходит ещё и усреднение их умственных способностей), Учитель абсолютизирует свои идеи и настаивает на том, чтобы они были восприняты «как есть» без критического осмысления. Тем более, чтобы в его величии не сомневались, он настаивает на том, что познал всё и во всей полноте. Если Учитель действительно мудрый, он понимает, что толпа не способна критически осмыслять сказанное, и ей надо управлять только однозначными, достаточно простыми, не терпящими возражений установками и идеями. Если Учитель не очень мудрый, но прагматичный и хваткий, то он, чтобы не растерять своих многочисленный учеников и не уронить себя в их глазах, идёт навстречу им когнитивным способностям и даёт им только те знания, которые они способны усвоить и которыми способны жить. Говоря иначе, работает на «свою толпу». Объясни-тельность, которой Учитель подкрепляет своё учение, учеников вполне устраивает, и всё вместе даёт свой организующий эффект. Пока Учитель жив, при нём складывается своя школа с ближайшими учениками, которые после его смерти берут на себя как роли хранителей и трансляторов учения своего Великого Учителя, так и роли его ближайших почитателей. После смерти Учителя «дальние» ученики превращаются в верующую паству, начавшую жить созданным учением. Без сознаваемого «текущего» культурогенеза. Культурное образование «Миссия (сакрализованный) + ученики-последователи + паства» со своими внутренними стабилизирующими обратными связями обретает свою структурную устойчивость и начинает своё почти неизменное тысячелетнее историческое шествие. Такое культурное образование свою устойчивость создаёт своей замкнут остью с пейсмекера на систему, а с системы на пейсмекер. Выдвинутая Миссией идеократичность поддержана самоорганизовавшимися под неё массами, и созданный ими эффект консервативного массового мышления не позволяет ей эволюционировать. Неспособные размышлять массы своей численностью стабилизируют воспринятую идеократичность, а последняя стабилизирует самоорганизованность масс. Человек из этой массы попадает под психологический эффект с названием «все не могут ошибаться».