Текст книги "Ноосферное мышление. Часть II. Эволюция. Культура. Экспансия"

Подходя к предвосхищению нашего будущего научными достижениями, мы приходим и к необходимости говорить об управляемой самоэволюции. Если мы можем осознавать, значит, можем и управлять.

Управляемая (осознанная) самоэволюция – это явление, при котором люди, представляя собой социум (по природе являющейся ЭЕ), при ноосферной самоорганизации нарабатывают такую культуру, с которой «от себя» не только переводят развитие своей государственности в режим осознанного самоэволюционирования, но и управляют им в своих интересах.

Первой осознанно самоэволюционирующей социальной структурой ноосферяне создают свою политическую партию – ноосферную политическую партию.

Далее с её победой в политическом преображении государственности ноосферяне приходят к учреждению самоэволюционирующей власти. В самоэволюционирующей системе её пейсмекер может быть тоже только самоэволюционирующим.

В лексиконе социолога появляется ещё один новый термин: научно эволюционируемое государство и «при нём» ноосферная государственность.

Этой главой я не призываю ни к каким идеологическим и политическим решениям, а настоятельно прошу только одного: быстрее научно и ноосферно осознавать самих себя и всего с нами происходящего. Только после такого осознания мы сможем принимать решения о своей судьбе.

Ты согласишься, Читатель, тема под названием «самоэволюция» (в которую входит и тема «евгеника») по своей значимости такова, что потребовала специального рассмотрения в специальной главе. Да и как иначе, если для её «схватывания» разум требует прежде цельного и логичного изложения, а этого добиться, оставляя разрозненный материал по отдельным главам, невозможно. Тем более если это Идея как бы ни одна из центральных для людей, отважившихся жить Ноосферным Разумом.

3.11. К вопросу предвидения и осознания Человечеством своего будущего

Но основной вывод остается прежним: каждый год промедления в принятии мер уменьшает возможности перехода к устойчивому равновесию, и достигаемый результат становится все менее привлекательным.

Страница 307.

Человек – это существо с мозгом, который есть орган прогностического поведения.

Поскольку у людей мозги разные, то и в будущее они заглядывают по-разному.

Если хочешь заглянуть в будущее – обратись к учёным: они делают это, в отличие от всех других прорицателей, самым обстоятельным образом – логично, концептуально и доказательно.

В 1970 г. Римский клуб по совету известного специалиста в области системной динамики профессора Джея У. Форрестера предложил Деннису Л. Медоузу, тогда еще совершенно неизвестному двадцатишестилетнему ассистенту Массачусетского технологического института, возглавить группу по разработке модели мирового развития. Этой моделью учёные должны были показать, что будет, если сохранятся существовавшие на тот момент тенденции роста численности насел ения, промышленного и сельскохозяйственного производства, нерационального использования природных ресурсов, загрязнения окружающей среды. Д. Медоуз с блеском, энтузиазмом и исключительной преданностью делу решил поставленную перед ним задачу, возглавив группу молодых ученых, и уже 13 марта 1972 г., в Вашингтоне в Смитсоновском институте представил коллективный труд «Пределы роста. Доклад Римскому клубу».

Выводы, сделанные авторами, заставляли задуматься о будущем Человечества более обстоятельно. Выходило, что оно уверенно идёт навстречу катастрофе, избежать которой было возможно, только приняв меры по ограничению рождаемости, регулированию роста производства и изменению критериев прогресса. Учёные предупреждали, что материальный рост не может продолжаться до бесконечности на физически конечной планете и требовали отказаться от наращивания количества (роста) в пользу качества (развития). Публика приняла книгу, и в течение короткого времени она была переведена на другие языки, разойдясь тиражом около 4 млн. экземпляров. Успех авторов был началом более широкого и глубокого глобального моделирования, в котором Человечество мозгами своих учёных до сих пор старается понять: куда же оно движется? Либо к парниковой катастрофе, в которой самоуничтожится, либо через предноосферный хаос к ноосферной упорядоченности. В исследовании наших героев ещё не учтено глобальное потепление, а оно сегодня является существеннейшим фактором в прогнозах о судьбе Человечества. Работа научного субъекта под именем «Медоузы и КºИ – практически первая попытка Человечества с такой научной обстоятельностью предвидеть собственное будущее и дать себе обоснованные рекомендации по своему самоспасению, чтобы в лучшем случае минимизировать последствия планетарной экологической катастрофы, а в худшем – избежать самоуничтожения.

В своей книге учёные развили и продолжили идею сдерживания материального роста и перехода к устойчивому обществу. По их глубокому убеждению, так же, как когда-то сначала аграрная, а потом промышленная революции изменили развитие человеческой цивилизации, так и сейчас, ожидаемая экологическая революция должна изменить приоритеты и ценностные ориентиры. К этому авторы делают акцент на очень важных различиях в этих трёх революциях: если первая, аграрная, длилась тысячи лет, вторая, промышленная, – сотни лет, то для экологической революции при том экспоненциальном росте, который наблюдается сейчас, человечеству отпущено всего какие-нибудь десятки лет, т. е. жизнь двух-трех поколений людей. У человечества в запасе очень мало времени, и чем скорее это будет понято, тем меньше вероятность выйти за пределы устойчивости систем поддержания жизни на нашей планете.

Авторы не только во многом доказательно подтвердили выводы о том, современным экономическим и популяционным ростом мы придём к коллапсу, но и по-своему предложили Человечеству, как, не останавливая экономического развития и не снижая уровня жизни в развитых странах, перейти к модели устойчивого развития. И так как тема была (да и остаётся) чрезвычайно животрепещущей, в 1992 г. авторы выпустили вторую книгу «За пределами роста», а в 2004 году – третью: «Пределы роста. 30 лет спустя»

Основные идеи и выводы, сформулированные авторами в первой книге, оказали своё влияние на осознание гражданами и правительствами стран мира неотложности изменений. В «Повестке дня на XXI век», принятой в 1992 г. в Рио-де-Жанейро на Конференции ООН по окружающей среде и развитию, были намечены общие линии стратегии и было рекомендовано разработать планы действий по переходу к устойчивому развитию на всех уровнях. Обсуждение было продолжено в Йоханнесбурге в 2002 г. во время Всемирного саммита по устойчивому развитию. Принятые на нем документы были призваны определить глобальные тенденции развития Человечества в XXI в.

В третьей книге «Пределы роста: 30 лет спустя» (2004) – авторы подчеркнули, что человечество уже превысило по некоторым параметрам пределы устойчивости биосферы и что только очень разумная (выделено мною – П.С.) политика может уменьшить негативные последствия для общества и окружающей природной среды. Но где эта «очень разумная политика», сегодня, почти двадцать лет спустя, когда на дворе стоит уже 2022 год? Способны ли на проведение такой политики современные политические деятели?

Эти книги должен знать каждый человек, поставивший перед собой задачу выйти в жизнь по-настоящему образованным. Во-первых, в этих книгах собран и обработан обширный и обстоятельный статистический материал. Человек, претендующий на звание «Гражданин Мира» просто не может не знать эту сторону своей Истории в цифрах. И хотя выводы исследователей к настоящему времени устарели, через знакомство с ними можно хорошо представить конкретику эпохи Недоосознанной Экспансии Человечества и с этим войти в IV научную парадигму.

Сегодня наработанный материал авторов на тему «Пределы роста» – это весьма ценный понятийный и концептуальный задел. Благодаря ему мы лучше видим, чего нам не хватает и какими нам надо быть, что бы на что-то реально рассчитывать. Эти книги особенны не только своим научным профессионализмом, но и тем, что имеют свою уже полувековую историю влияния на общественное сознание, на фоне которой можно понять, как Человечество в лице интеллектуальной элиты и политиков отнеслось к сделанному предупреждению. А так же понять, почему эти книги в общественном сознании не сработали так, как от них многие ожидали.

Ещё уважение к себе авторы вызывали тем, что не только как учёные показали, насколько удручающа ближайшая перспектива для Человечества, если оно не изменится, но и как идеологи сформулировали свои гуманитарные и социальные рекомендации. В них они опирались на кибернетические и системные подходы, освоенные при интеллектуальном взрослении в 1960-е годы.

Первое, что делает каждый человек, когда читает новую для себя книгу – это сравнивает Картину мира авторов со своей. Насколько она, на его взгляд, точна и адекватна. Наши Картины мира – очень сложные, гетерогенные явления, и если по обстоятельствам нам надо дать какой-то Картине общую оценку, то это следует делать с осторожностью и многими условностями. Наши Картины мира обычно в одних частях достаточно точные и полные, а в других полны мифов и нелепостей. Когда человек информацию о своей Картине мира предоставляет другим людям, он делает это в высказываниях разной смысловой ёмкости. Через высказывания с малой смысловой ёмкостью о Картине мира человека можно составить так же малое представление, и наоборот: есть такие высказывания, через которые сразу видно, в каком принципиальном состоянии находится тот или иной важнейший фрагмент Картины мира. Оцени, Читатель, насколько для тебя по смысловой ёмкости будет ценно высказывание авторов, в котором отразилась адекватность гуманитарной части их Картины мира:

«Некоторые игры, которыми сегодня увлекается человечество, вроде гонки вооружений или безудержного накопления богатств, вероятно, выйдут из моды, потеряют свою привлекательность и актуальность». [158]158
  Медоуз Д. Х. Пределы роста: 30 лет спустя [Электронный ресурс] / Д. Х. Медоуз, Й. Рандерс, Д. Л. Медоуз; пер. с англ. Е. С. Оганесян; под ред. Н. П. Тарасовой. – 2-е изд. (эл.). – М.: БИНОМ. 2014. С. 318.


[Закрыть]

После такой нелепости считать, что у авторов гуманитарная часть Картины мира адекватная, я не могу. Чтобы только подумать, что «гонка вооружений и безудержное накопление богатств есть модные игры, имеющие свою привлекательность и актуальность» – это человеку надо быть просто идиотом, совершенно не понимающим, что такое «человеческое общество».

Но не буду столь категоричным, ибо ещё раз вспомню, что наши картины мира гетерогенны. У авторов есть такие части в их Картине мира, которые вполне точны и адекватны. И с этими частями интересно работать.

Рассматривая эпоху осознаваемого культурной самоэволюции в главах 3.7. и 3.8. для характеристики когнитивной культуры Человечества и отдельных его представителей я часто использовал слово «рациональность». Теперь давай с тобой, Читатель, обратим внимание на то, как это же, очень важное, во много даже «центровое» для нас, Homo Sapiens’ов понятие, используют авторы «Пределов роста»: «Игроки на рынке, энергично уничтожающие ресурсы, убийственно рациональны. То, чем они заняты, имеет смысл, поскольку поощряется обществом. Больше того: существующая система вынуждает игроков к такому поведению. Вина лежит не на отдельных людях, а на системе в целом. Нерегулируемая рыночная система, распоряжающаяся общим ресурсом, скорость восстановления которого невелика, неизбежно придёт к выходу за пределы и к разрушению ресурса. Это явление широко распространено и известно под названием «трагедия общин» (или «трагедия ресурсов общего пользования»). (Стр. 291)

Сегодня от такой убийственной рациональности осознаваемой когнитивности мы должны перейти к жизненной разумности осознанной когнитивности, и иного выбора Природа для нас не предусмотрела. Как сказал однажды Генри Киссинджер, госсекретарь США: «Отсутствие выбора замечательно проясняет ум». Но нам сегодня мало просто «прояснить ум», нам надо прояснить его так, чтобы он стал ноосферным.

Затевая дискуссию по этой книге в рамках ноосферного мышления, я нахожу, что начать её можно с того, что в выстроенной авторами Картине мира, они, как дети своей когнитивной эпохи, в социально-гуманитарной её части не дотянули до полного понимания человека экспансивным явлением самоорганизующегося мира. Хотя все предпосылки для такого понимания обеспечили: «Именно структурные причины выхода за пределы (с которыми люди вполне могут совладать…) (Ой ли? – П.С.) ответственны за положительные обратные связи, генерирующие экспоненциальный рост численности населения и физического капитала. Это социальные нормы, ожидания, цели, побудительные мотивы, стимулы и затраты, заставляющие людей желать большего, чем простого воспроизводства себе подобных. Это глубоко заложенные в человеческое общество вера и традиции, заставляющие тратить природные ресурсы расточительнее, чем деньги; распределять доходы и блага несправедливо; видеть себя в первую очередь в качестве потребителей и производителей; связывать положение в обществе с накоплением материальных или финансовых благ; ставить себе целью «взять как можно больше», а не «дать больше» или «иметь достаточно». (Стр. 297)

«Но что произойдет, если мировое население решит ограничить не только количество детей в семье, но и материальное потребление? Что будет, если люди поставят себе целью достичь жизненных стандартов, не подразумевающих излишества? (Выделено мною – П.С.) Такое гипотетическое изменение в структуре не так чётко прослеживается в современном мире, как ограничение количества детей в семье, однако это нельзя назвать чем-то немыслимым – тому уже есть примеры*. Стремление к умеренности можно увидеть практически в любой религии мира. Это изменение не на физическом или политическом уровне, а в головах и сердцах людей. Меняются цели деятельности, понимание смысла жизни. Добиться таких изменений – значит установить новую систему ценностей: довольствоваться тем, что имеешь, перестать бесконечно стремиться наращивать производство и накапливать материальные блага.

Как река может очищать сама себя и по мере уменьшения загрязнения поддерживать все более разнообразные и продуктивные водные сообщества, так и общество может очищаться от загрязнения, приобретать новые знания, повышать эффективность производственных процессов, разрабатывать новые технологии, совершенствовать управление, делать распределение более справедливым, учиться и развиваться. Мы считаем, что обществу будет гораздо проще добиться всего этого, если оно перестанет участвовать в безумной гонке за ростом и начнет действовать рассудительно и достаточно медленно для того, чтобы всегда было время подумать, понять, что происходит, предусмотреть последствия своих собственных действий…» (Стр. 306)

Рассчитывать на то, что люди со своей экспансивной природой могут совладать и перестанут участвовать в безумной гонке за ростом – это быть по-детски наивным гуманитарием, не понимающим истинную природу людей. «Мы уверены, что построить такое устойчивое общество, как показано в сценарии 9, вполне возможно – для этого нужно только обладать достаточными знаниями о системах нашей планеты. (Выделено мною – П.С.) В этом обществе… вполне достаточно продовольствия, потребительских товаров и услуг, чтобы каждому человеку обеспечить достойный уровень комфорта»

«Обеспечение человеку достойного уровня комфорта» – это не та смыслема, которая относится к ноосферной социологии. Жить с «достойным уровнем комфорта» стремится только обыватель, но, кроме обывателей, в обществе есть ещё и пассионарии, живущие другими смыслами. При всех своих достоинствах учёных-естествоиспытателей авторы обнаруживают фундаментальную незрелость и противоречивость своей гуманитарной научной позиции. С одной стороны, они вроде бы понимают природу Жизни с её «давлением Жизни» (и отражают её экспонентой в своих смыслемах), а с другой не понимают людей с их стремлением на уровне врождённого рефлекса обеспечивать себе и своему потомству максимально обеспеченное воспроизводство, а для этого набирать и копить ресурсы. Прекрасному нет пределов! В экономике – это прежде всего денежные ресурсы, которые быстрее всего и легче всего конвертируются в жизнеобеспечение. Природа людей не в потреблении и не в накоплении, а в соперничестве, а если в сотрудничестве, то в таком, которое позволит победить в соперничестве более высокого уровня – своей социальной системы. Для разумного человека с его экспансивной сущностью комфорт – это всего лишь инструмент, создаваемый не для расслабления и покоя, а для эффективной самореализации.

Формула «обладать достаточными знаниями о системах нашей планеты для того, чтобы достичь жизненных стандартов, не подразумевающих излишества» вдвойне противоречива. Каким бы знанием человек с рациональным мышлением не обладал, он никогда не будет сдерживать свою экспансию. Он создан экспансивным существом. Он будет видоизменять свою экспансию, перенаправлять её, делать более изощрённой – но сдерживать не будет. Для него жизненные стандарты «с излишествами» – глупость, потому что всё, что «схвачено», он может вложить в свою экспансию и тем самым либо устоять в конкуренции, либо добиться большего жизненного успеха. Человек всей своей сутью «встроен» природой в конкурентную среду и в ней он должен либо бороться за свою жизнь, либо умереть. В таких условиях излишества существуют только в глазах тех людей, которые не умеют воспользоваться ресурсами, находящимися в их руках. Для разумного человека понятие «излишество» не существует: он либо рационально использует то, что у него есть, а на то, что лежит за пределами его возможностей, он не претендует.

Непонимание авторами не только человека с экспансивной природой самого по себе, но и непонимание того, что человека нельзя изменить в принципе, – это главная парадигмальная незрелость в их гуманитарной Картине мира. Она настолько фундаментальна, что, можно сказать, «тянет за собой» всё остальное. Ибо, если не понята или даже недопонята природа человека, то автоматически не понята и природа образованных людьми обществ и государств.

Недопонятость природы человека авторами оборачивается ещё одной незрелой смыслемой в их Картине мира: среди важнейших структурных преобразований в истории человечества место самым серьёзным революциям отведено сельскохозяйственной и промышленной. Но эти революции есть следствие возросших способностей человечества всего лишь в материальном производстве. Это – только одна сторона гиперцикличной экспансии человека. Считать «среди важнейших» «самыми серьёзными» такие революции – это значит принципиально недопонимать значение других революций: когнитивных, научных, культурных и социальных.

Идя дальше по структуре ЦСС, от Картины мира авторов и как бы перешагивая через достаточную очевидность их желаний, мы обращаемся к их технологиям и сценариям. В них они постулируют: «социально-экономическая система человечества с её теперешней структурой неуправляема, выходит за пределы, стремится к катастрофе, и что поэтому структуру системы необходимо изменить». (Стр. 294). Согласны! Но как?

Страницей ниже читаем:

«Говоря системным языком, изменение структуры означает изменение структуры обратных связей, информационных потоков в системе: содержания и своевременности поступления данных, с которыми работают элементы системы; целей, идей, стимулов, затрат, факторов, поощряющих определенное поведение или препятствующих ему. Те же самые сочетания людей, организаций и физических структур могут вести себя совершенно иначе, если элементы системы, ее действующие лица, будут иметь для этого возможность и побудительные причины, пусть даже в виде поощрения извне. Со временем система, информационная структура которой изменилась, изменит также свою физическую и социальную структуру. Могут быть приняты новые законы, созданы новые организации, разработаны новые технологии, люди приобретут новые навыки, будут располагать новым оборудованием и зданиями. Такие преобразования не обязательно должны управляться из единого центра; они могут носить не спланированный, а естественный характер – своего рода эволюция, приносящая радость и дающая веру в лучшее будущее» И дальше:

«С системной точки зрения устойчивое общество – это общество, в котором для контролирования положительных циклов обратной связи, ответственных за экспоненциальный рост численности населения и капитала, успешно используются информационные, социальные и организационные методы… Чтобы система была стабильна в социальном плане, соотношение численности населения и объема капитала должно поддерживаться таким образом, чтобы материальный уровень благосостояния был достойным, распределение благ – справедливым, а существование – безопасным… Чтобы мир был материально и энергетически устойчив, физические потоки в экономике должны соответствовать трем условиям Германа Дейли:

1) скорость использования возобновимых ресурсов не должна превышать скорости их самовосполнения;

2) скорость использования невозобновимых ресурсов не должна превышать скорости, с которой для их замещения разрабатываются заменители на основе других возобновимых ресурсов;

3) объемы выбросов не должны превышать количеств, которые могут быть разложены, поглощены или переработаны окружающей средой» (Стр. 313)

«Волна изменений под влиянием новых информационных структур распространяется сама собой, словно круги по воде. Изменения вовсе не требуют жертв или принуждения силой, за исключением возможно, тех случаев, когда лица, преследующие личные интересы, намеренно утаивают, искажают или ограничивают важную информацию. В истории человечества было несколько важнейших структурных преобразований. Самыми серьёзными из них были сельскохозяйственная и промышленная революции. Обе были основаны на новых идеях о том, как можно получать продовольствие использовать энергию и организовывать труд. На самом деле все что будет описано в следующей главе, – это простое следствие прошлых успешных преобразований, но сейчас они привели к необходимости следующего преобразования – мы называем его переходом к устойчивому развитию»

«Необходимо уменьшить экологический след до уровня, который окружающая среда в состоянии переносить. Социальные меры обязательно должны сопровождаться технологическим прорывом» (Стр. 302)

«Как река может очищать сама себя и по мере уменьшения загрязнения поддерживать все более разнообразные и продуктивные водные сообщества, так и общество может очищаться от загрязнения, приобретать новые знания, повышать эффективность производственных процессов, разрабатывать новые технологии, совершенствовать управление, делать распределение более справедливым, учиться и развиваться» (Стр. 305)

Всё приведённое выше – не технологии. Это лишь пожелания к тому, как должны выглядеть такие технологии и что ими надо сделать. С точки зрения социального технолога особенно интересна смыслема «Волна изменений под влиянием новых информационных структур распространяется сама собой, словно круги по воде». Нашёл ли ты, Читатель, где в книге определены, что такое «новые информационные структуры»? Я – нет! А где раскрыто, как они «должны влиять», чтобы запустить «волну изменений»? Да не простую, а распространяющуюся «сама собой»?

Волна, которая распространяется «сама собой» – это автоволна. Теория автоволновых процессов (и то, только для физических и химических сред, но не для социальных!) была сформулирована в 1970–1980 – годах, то есть практически после выхода книги «Пределы роста» в 1972 году. Говоря в технологическом ключе без соответствующего научного обеспечения о волнах, которые «распространяются сами собой», авторы уподобляются Алексею Толстому, автору футуристического романа «Гиперболоид инженера Гарина» (1927 г.), в котором он предвосхитил лазерное оружие, но реальная его разработка ещё в далёком будущем.

Идя по структуре ЦСС, обратимся теперь к такому его параметру порядка, как «рефлексия». Имеющему, как мы знаем, два измерения: содержательное и структурное.

Что касается содержательного измерения, то оно обыграно с блеском: книги добротно-содержательны и высказывать на этот счёт авторам какие-либо претензии – значит, просто к ним придираться. Что же касается структурного измерения рефлексии, то оно тоже обыграно с блеском, но… в рамках научной когнитивной культуры 1960-х годов прошлого столетия. Учёные из группы «Медоузы и Кº» профессионально пользуются понятием «система с обратной связью» и очень доходчиво на примерах раскрывают читателям, что такое математическая модель под названием «экспонента». Понятиями «самоорганизация», «самоорганизованная» или «самоорганизующаяся система» они не пользуются ни разу. И это естественно, ибо в их время эти понятия в научной когнитивной культуре только-только появились и широко в научный лексикон ещё не вошли. Что касается директного мышления группы «Медоузы и Кº», то оно вполне метасистемно и в выстроенной ими Картине мира прогностичность моделей позже подтвердила практика.

Так чего же ещё?

Всего ничего: срефлексировать с позиции 3-ей научной (постнеклассической) парадигмы природу мыслящего человека как самоорганизующегося и экспансивного явления. У биологов есть понятие «давление Жизни», и американским учёным оно наверняка было знакомо. Думаю, что не уйду далеко от истины, если скажу, в человеке с его разумом Жизнь в миллиардолетней эволюции своё «давление Жизни» воплотила наиболее напористо и изощрённо.

Обрати внимание, Читатель: раскрытое авторами изменение структуры с означенными изменениями в обратных связях – это, по сути, и есть описанный транскультурный переход. «Со временем система, информационная структура которой изменилась, изменит также свою физическую и социальную структуру» Но изменения в социальной структуре, как мы понимаем сегодня, есть в её глубине не столько информационные, сколько когнитивные транскультурные изменения. Хорошо ориентируясь в теме с позиций содержательной рефлексии, авторы идут к истине интуитивными путями в структурной рефлексии, на которых отсутствие зрелого Когнитолога в их созревающей нофукоме № 4 более чем очевидно. В чём Медоузы и Кº принципиально здесь не дотягивают, так это в том, что характер ожидаемых преобразованиях видят естественно-эволюционным, когда на самом деле эти преобразования активно-самоэволюционны. Но последнее мы понимаем только сегодня, опять же с позиций ноосферного мышления, которым с соответствующими когнитивными моделями рефлексируем, что начала такой активности – в когнитивной и идеологической самоорганизованности.

Будучи героями своего времени, авторы пользуются недозревшей в своей ноосферной комплектности совокупностью когнитивных моделей. С этой совокупностью гуманитарная часть Картины мира выстроена на устаревшей политэкономической парадигме, в которой самыми серьёзными из важнейших структурных преобразований означены сельскохозяйственная и промышленная революции. Авторы не рассматривают эволюцию Человечества культурными эпохами и соответственно к понятию «транскультурный переход» только подходят. У них подсознательно монопарадигмальное мышление, однако в его рамках они по-своему системно осмысляют структурные преобразования, которые мы сегодня видим как неосознаваемо-транскультурные. Читаем:

«В словосочетании «изменить структуру» для многих кроется зловещий подтекст. Такие обороты очень любили применять революционеры, когда имели в виду отстранение правящих слоев от власти, причем иногда кровопролитным путем. Некоторые люди воспринимают это словосочетание как изменение физической структуры сначала разрушить до основания старое, а затем на его месте построить новое. Или же они могут иметь в виду изменение структуры власти, иерархии, цепи инстанций. Учитывая такой смысловой подтекст, для тех, кто наделён экономической или политической властью, изменение структуры может казаться делом не просто очень сложным, но ещё и опасным, угрожающим их положению.

А вот в системном языке изменение структуры не имеет ничего общего со свержением власти, разрушением устоев или административных образований. На самом деле, если выполнить любое из этих действий без реальных изменений в структуре, то это приведёт лишь к тому, что уже другие люди будут тратить столько же или даже больше времени и денег, чтобы достичь тех же целей, что и раньше, – уже в новых организациях или образованиях, но с получением прежних результатов». (Стр. 294)

Всё это характерные признаки когнитивной культуры с осознаваемой рефлексией.

Выводы.

Почему книги Медоузы и Кº Человечество не восприняло таким «пусковым толчком» к самоспасению, каким они могли бы быть? С ноосферной точки зрения это очевидно: в этих книгах не были предложены работающие социальные и прежде всего когнитивные технологии для достижения устойчивого развития. Последние не были сопровождены должной рефлексией, с позиций которой общество их могло бы воспринять как абсолютно реальные.

В ещё незрелом, доноосферном мышлении авторов сказалась исторически несросшаяся френия: естественнонаучное мышление «работало» в своём ключе, а гуманитарное – в своём. Насколько в естественнонаучных темах они мыслили строго, логично, доказательно, математизированно, прогностично, настолько же в социально-гуманитарной тематике они были описательны, объяснительны, неопределённы, спорны, апагогичны и даже романтичны…

О перспективах Человечества (или, как авторы сами часто говорят: мирового сообщества) они высказались с позиций своей идеологии. Когда в главе 7 знакомишься с их предложениями на тему «как Человечеству жить дальше», то словно возвращаешься в эпоху идей французского Просвещения. Ты видишь, что попал в заваренную двести лет назад и унаследованную инфантильную либерально-демократическую «кашу», в которую добавлены кибернетические и некоторые математические модели, и всё это несколько упорядочено недавно вошедшим тогда в научную культуру системным подходом. Но больше?

В обществе, чтобы на идеологическом уровне быть услышанным, высказаться мало. Общество – это пространство жёсткой конкуренции идеологий, и чьи-то высказанные идеи сами по себе так просто «не сработают». Даже изложенные в книгах и рассеянные по странам миллионными тиражами. Чьи-то идеологические инициативы только тогда становятся заметным явлением, когда создатели их «пробивают». К тому же на успех можно рассчитывать только в том случае, когда положения новой идеологии реальны и показывают свою жизнеспособность и резонируют с назревшими культурными, общественными и государственными потребностями. В случае с нашими авторами ничего этого не было. Поэтому закономерно, что первоначальная широкая увлечённость книгой «Пределы роста» как необычной, интересной, доказательной и злободневной вскоре прошла, и этому поспособствовали те субъекты Большой Игры, которым распространение таких идей было и осталось нежелательным. И об этих субъектах пишут сами авторы: