Текст книги "Большой театр. Золотые голоса"

Среди лучших ролей артиста – Галицкий в «Князе Игоре» А.П. Бородина, Грозный в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова, Свенгали в «Трильби» А.И. Юрасовского. «Его Свенгали был потрясающим, – не скрывал своего восторга от исполнения характерной роли Пироговым С.Я. Лемешев. – Этот человек в черном сюртуке, в черной шляпе, мрачный, с ярко горящими дьявольскими глазами, – в то же время самовлюбленный музыкант, пианист, жаждущий славы. Он говорил, что для него все на свете ничтожно, ибо только слава бессмертна. Обладающий гипнотическим даром, влюбленный в натурщицу, обаятельную и нежную Трильби, он силой гипноза хочет сделать ее певицей». В этом спектакле, как и во многих других («Фаусте» Ш.Гуно, «Иоланте», «Евгении Онегине» П.И. Чайковского, «Гугенотах» Дж. Мейербера) его партнершей была жена – превосходное лирическое сопрано Глафира Вячеславовна Жуковская.

Для баса последующего поколения Большого театра Александра Филипповича Ведерникова, заставшего Александра Степановича Пирогова на сцене, ориентиром в искусстве оставался его непревзойденный Галицкий.

Певец первого плана, он не избегал второстепенных ролей, охотно брался и за новые произведения современных отечественных композиторов. Он создал запоминающийся образ Пестеля в опере Ю.А. Шапорина «Декабристы» (постановка Н.П.Охлопкова), впервые исполнив эту партию на сцене Большого театра в 1935 году. С увлечением работал Александр Степанович и над такими партиями, как Степан Разин в одноименной опере П.Н. Триодина, Маг Челий («Любовь к трем апельсинам С.С. Прокофьева), Вакуленчук («Броненосец «Потемкин» О.С. Чишко). Правда, по словам М.П.Максаковой, «не любил псевдоноваторских режиссерских «открытий» и природным чутьем всегда находил верную дорогу в раскрытии характера героя, каких бы особых «прочтений» ему ни навязывали».

«Впервые я услышал Александра Пирогова в партии Степана Разина в сезон 1925–1926 годов, – вспоминал Пантелеймон Маркович Норцов. – Я был потрясен созданным им образом. До сегодняшнего дня вижу его перед собой, слышу насыщенное русской удалью могучее звучание».

В 1937 году Александр Степанович Пирогов одним из первых был удостоен звания народного артиста СССР, учрежденного в 1936 году.

В феврале 1939-го в Большом театре состоялась премьера «Ивана Сусанина» (дирижер-постановщик С.А. Самосуд, режиссер Б.А. Мордвинов). Ранее известная как «Жизнь за царя», народно-патриотическая опера М.И. Глинки впервые появилась на оперной сцене после революции с новым либретто, написанным поэтом Серебряного века С.М. Городецким. Возрождение ее стало сенсацией. В первом спектакле заглавную партию исполнял Александр Пирогов. Пресса отмечала блестящий успех певца. Главная газета страны «Правда» писала, что «в исполнении Пирогова захватывает внутренняя страстность. Его игра достигала наибольшей силы в сцене прощания с дочерью (третий акт) и в сцене в лесу (четвертый акт). Артист раскрывает перед слушателями простоту и величие глубоко человеческих чувств Сусанина». Сила мужества и неистовый гнев Сусанина – Пирогова безраздельно покоряли и волновали зрителей, накануне грозных событий укрепляя героический дух и преданность любви к Родине.

В годы Великой Отечественной войны в составе концертных бригад Александр Степанович Пирогов не раз выезжал на фронт. Часто его голос звучал по радио. Истинный патриот и гражданин своего Отечества, он взволнованно и проникновенно пел «Балладу о капитане Гастелло» В. Белого, «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины» на стихи К.М. Симонова, в оратории «Сказание о битве за русскую землю» Ю.А. Шапорина. Государственную премию, полученную им в 1943 году, артист перечислил в Фонд обороны. Интересны в связи с этим до сих пор полностью не опубликованные записи его сына:

– Вот, отец, и поправишь свою казну, – сказал я, поздравляя его с премией.

– Ты с ума сошел! – возмутился он. – Когда народ терпит голод, лишения, я – русский человек – вдруг возьму в свое личное пользование сто тысяч!

Прямо в день опубликования указа папа отправил письмо Сталину, в котором заявил, что отдает деньги на нужды фронта. Мне хорошо известно: подобный почин вызвал восторг далеко не у всех лауреатов. Кто-то отдал половину премии («Не хватило духу на все сто», – смеясь, говорил отец), а иные и совсем воздержались».

Пик славы Александра Пирогова пришелся на послевоенные годы. Вскоре после войны театр начал готовиться к постановке «Бориса Годунова». Пирогов ликовал, работал с необычайным подъемом, по словам близких, ни о чем, кроме Бориса, и говорить не мог. Спектакль в постановке Леонида Васильевича Баратова вышел в 1948 году. За роль Бориса Годунова в этом грандиозном эпохальном творении, пережившем на сцене шесть десятилетий, артист был удостоен Сталинской премии (1949 г.).

Дон Базилио. «Севильский цирюльник»

За время работы в Большом театре Александр Степанович Пирогов исполнил около 40 партий, в числе которых, кроме вышеупомянутых, Руслан («Руслан и Людмила» М.И. Глинки), Досифей в «Хованщине» М.П. Мусоргского, Варяжский гость («Садко»), Додон в «Золотом петушке» Н.А. Римского-Корсакова, Надир-шах («Алмаст» А.А.Спендиарова), Люнардо в «Четырех деспотах» Э. Вольфа-Феррари, Гремин и Король Рене в операх П.И. Чайковского «Евгений Онегин» и «Иоланта» и другие роли, поражающие уникальным размахом его артистического дара, магической силой воздействия на слушателя.

Остались, по словам сына, у Александра Степановича две мечты: одна «сбыточная» (но несбывшаяся) – Грязной в «Царской невесте» и несбыточная – Герман в «Пиковой даме» – ариозо и арию Германа он тем не менее напевал своим басом в домашней обстановке…

Певец всегда с благодарностью относился к дирижерам-художникам, у которых, по его словам, учился мастерству. Но и было у кого учиться! Вячеслав Сук, Самуил Самосуд, Николай Голованов, Александр Мелик-Пашаев…

Александр Шамильевич Мелик-Пашаев, подводя итог тридцатилетней деятельности певца в Большом театре, особенно отмечал наиболее близкие духу и индивидуальности артиста образы, созданные им на сцене: «…С какой впечатляющей силой раскрывается перед нами трагедия цареубийцы, погибающего в духовном одиночестве, не понятого и не принятого своим народом: «Клянут на площадях имя Бориса!» Эти слова в устах Пирогова наполнены безысходной тоской, ими он уже как бы произносит самому себе смертный приговор. А вот Пирогов – Владимир Галицкий. С наглой усмешкой на красивом лице, лихо заломив шапку набекрень, стоит он… с плохо скрытой злобой наблюдая за сборами Игоря и его прощаньем с женой. «Дайте срок, голубчики, всех приберу к рукам!» – как бы говорит его напружиненная, готовая к звериному прыжку фигура. Образ вылеплен с завидной ясностью и законченностью.

Или Мельник – мужичонка себе на уме, поучающий дочь, как извлечь выгоду из ее первого чувства. В подлинно трагический образ вырастает Мельник – Пирогов в сцене сумасшествия, когда к нему постепенно возвращается сознание и жалобный, проникающий до сердца вопль вырывается из его измученной груди!»

Одной из последних значительных работ артиста была партия Кутузова, которую он пел в первой московской постановке оперы «Война и мир» С.С. Прокофьева на сцене Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко (1957, дирижер С.А. Самосуд, режиссер Л.В.Баратов). Впервые толстовская эпопея прозвучала в Большом зале Московской консерватории сразу после Победы – 7 июня 1945 года. Успех спектакля в концертном исполнении был настолько впечатляющ, что опера в течение десяти дней давалась пять раз. Особенно восторженно отзывалась пресса об исполнителе партии Кутузова – Александре Пирогове.

Последний спектакль в Большом театре с участием А.Пирогова «Русалка» состоялся 12 апреля 1956 года на сцене Филиала.

За выдающиеся заслуги в искусстве Александр Степанович был дважды удостоен ордена Ленина – в 1937 и 1951 годах.

Подлинными событиями музыкальной культуры были и выступления А.С. Пирогова на концертной эстраде. Он много ездил по стране, выступал на радио, его голос звучал в лучших концертных залах Ленинграда, Минска, Киева, Риги… Его камерный репертуар, который обновлялся каждый сезон, помимо оперных арий, был представлен песнями М.П.Мусоргского («Желание», «Серенада», «Колыбельная Еремушки», «Спесь» и др.), романсами П.И.Чайковского, А.С. Даргомыжского, Н.А. Римского-Корсакова, С.В.Рахманинова, А.С.Аренского, русскими народными песнями. Артиста особенно привлекали программы, открывающие забытые страницы русской музыкальной классики. Одним из самых любимых и интересных произведений в концертном репертуаре певца была «Судьба» Рахманинова, редко звучащая на сцене из-за исключительной исполнительской трудности. Александр Пирогов также был первым исполнителем сольных партий в ораториях «На поле Куликовом» Ю.А. Шапорина, «Емельян Пугачев» М.В.Коваля, в этих крупных вокально-симфонических произведениях захватывая размахом чувств, силой драматической экспрессии. Минутами его неповторимого вдохновения были русские народные песни – «Из-за острова на стрежень», «Утес», «Среди долины ровныя», «Глухой неведомой тайгою»…

По воспоминаниям сына, «он не любил на эстраде, тем более в симфоническом концерте, наиболее строгом виде выступления, всяких жестов. Считал это чуть ли не плохим тоном в артистическом поведении. Зато играло его лицо, играли глаза.

Кончак был сперва улыбчив, но где-то, в какой-то момент глаза приобрели диковатый огонек, сузились, здорово подчеркнув татарскую раскосинку, обычно малозаметную в отцовском лице (рязанцы ведь все немного с «азиатчиной» в крови).

Игоря же он начинал петь с закрытыми глазами, как бы подчеркивая его самоуглубленность, подавленность его духа. При воспоминании о Ярославне лицо светлело, он всей фигурой подавался вперед, как бы желая улететь в родной Путивль.

Еще на вступлении к речитативу Галицкого фигура отца потеряла строгую «фрачную» выправку, глаза сделались озорными, правая бровь полезла вверх, левый глаз прищурился. Он сразу предстал перед публикой будто бы в нетрезвом виде. Но только на последних словах: «Пей, пей, пей, гуляй!» – широко раскинул руки, успев ударить себя нотами по ладони левой руки…»

Артист производил необыкновенное впечатление на публику, где бы ни выступал, – в том числе и на оперных сценах и концертных площадках Италии, Австрии, Финляндии, Югославии, Турции. В 1934 году во время зарубежной поездки в Турцию группы наших лучших артистов и музыкантов на долю Александра Пирогова выпал особый успех. Президент Турции Камаль Ататюрк, наладивший дружеские отношения с СССР, даже на приеме потребовал, чтобы артист исполнил «Вольгу», как он называл русскую народную «Из-за острова на стрежень», а затем вручил певцу в подарок золотой портсигар.

Александр Степанович с триумфом поет на сцене финской Национальной оперы (1954, 1956 гг.), его Владимиру Галицкому аплодирует белградская публика (1955). В Венеции в память об исполнении Александром Пироговым Бориса Годунова отчеканили специальную медаль с его портретом (1955).

Его удивительной мощи голос, вольное, свободное пение писатель Константин Паустовский сравнивал с океаном. «Это был поистине русский певец, русский бас, – вспоминала об А.С. Пирогове Наталия Дмитриевна Шпиллер. – Его искусство было пронизано ароматом полей, величавостью русских рек…».

Как-то на концерте Александра Степановича присутствовал легендарный маршал Семен Михайлович Буденный. Он был так зачарован изумительным исполнением, что в знак благодарности вскоре решил подарить певцу лошадь. Александр Пирогов передарил ее на свою родину – местному совхозу на Рязанщине.

Князь Игорь. Кадр из фильма «Большой концерт»

Находясь на гастролях за рубежом, он всегда очень сильно тосковал по родине. Долгие отлучки из дома переносил тяжело. Летом не признавал другого отдыха, кроме как в родных краях, на Оке, где любил рыбачить с братом Алексеем. Боролся за чистоту реки, выступая в печати: в газете «Приокская правда» в начале 60-х годов было опубликовано Открытое письмо к коллективам рязанских заводов – нефтеперерабатывающего и искусственного волокна «Сохранить красоту и богатство Оки», подписанное Александром Пироговым.

Артист однажды сказал: «Я хотел бы умереть или на сцене, или на Оке». Он умер 26 июня 1964 года на Оке, на острове Медвежья Голова, где братья Пироговы часто останавливались в рыбачьем домике, не дожив нескольких дней до своего 65-летия. Теперь в память о великом земляке там стоит гранитный памятник.

Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

С участием А.С. Пирогова, хора, оркестра и солистов Большого театра записаны оперы «Евгений Онегин» (Гремин, запись 1936 г., выпуск 1978 г., дирижер В.В. Небольсин), «Русалка» (Мельник; 1948, дирижер В.В. Небольсин; MVT, 2001), «Борис Годунов» (Борис; 1949, дирижер Н.С. Голованов), («Князь Игорь» (Галицкий; 1951, дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев), «Псковитянка» (Иван Грозный; альбом из 3 грампластинок, 1960, дирижер C.С.Сахаров), «Декабристы» (Пестель; 1955, дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев). В 1947 году была осуществлена запись оперы Н.А. Римского-Корсакова «Моцарт и Сальери» с С.Я. Лемешевым в партии Моцарта (выпуск 1955 г. и 1976 г., дирижер С.А. Самосуд, хор и оркестр Московского музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко). В 1960-е фирма «Мелодия» выпустила пластинки певца с записью цикла романсов на стихи А.С.Пушкина, ариями из опер «Князь Игорь», «Русалка», «Евгений Онегин» и др. В 2007 году вышли CD из цикла «Выдающиеся исполнители» «Григорий и Александр Пироговы», «Александр Пирогов: сцены и арии из опер. Песни и романсы», куда вошли редкие записи певца, сделанные в довоенный период, а также его исполнительские шедевры в период расцвета (составитель М.В. Никифоров).

С А.С. Пироговым снят фильм-опера «Борис Годунов» (1954, режиссер В.П.Строева). Образ Князя Игоря, созданный артистом, запечатлен в фильме «Большой концерт» (1951, режиссер В. П.Строева).

О жизни и творчестве певца сняты двухсерийный документальный фильм «Сын Оки» (1968), который, в частности, донес до нас его потрясающую запись арии Шакловитого из оперы Мусоргского «Хованщина» «Спит стрелецкое гнездо» (в Большом театре артист эту партию не исполнял), телефильм «Поет А.С.Пирогов» (1970). О братьях Пироговых народным артистом СССР Алексеем Петровичем Ивановым написана книга «Чудо на Оке». В 2008 году вышла книга А.П. Иванова «Певцы братья Пироговы» (составитель З.Н. Шляхова).

По Волге и Оке с начала 1960-х (то есть спущен на воду он был еще при жизни Александра Степановича и даже есть фотография, где он стоит на палубе) по сей день курсирует теплоход «Александр Пирогов».

В Рязани проводится конкурс юных вокалистов имени Александра Пирогова.

Великому труженику и великому артисту Александру Степановичу Пирогову принадлежат такие слова: ‘’Дарование – это нож: пока он остер, все можно резать им. Но если вы перестанете его точить, шлифовать, чистить, – он затупится, потускнеет, заржавеет, и тогда ему грош цена’’. И по сей день оперное искусство А.С. Пирогова остается эталонным для исполнителей. Крупный бас современности Паата Бурчуладзе, выступающий на лучших оперных сценах мира, в том числе и в партии Бориса Годунова, на вопрос журналиста о кумире-певце, ответил: «Самым любимым был и остается Александр Пирогов. Шаляпин – легенда, о нем не спорят. Но для меня Александр Пирогов – идеал оперного певца… Он делал много того, чего делать сейчас, наверное, нельзя, но это была такая лавина звука, темперамента – потрясающая. Даже сейчас в Японии я купил DVD со знаменитым фильмом «Борис Годунов» с Кривченей, Михайловым, Козловским, где Пирогов поет Бориса. Это – чудо!».

Т.М.

Пирогов Григорий Степанович
бас
1885–1931

История мирового вокала не знает аналогов: всех пятерых родных братьев природа одарила могучими, неповторимыми голосами. Жизнь троих из них – Григория, Александра и Алексея была связана с Большим театром.

«Насколько же щедра русская земля, породившая это чудо природы человеческой, имя которому БРАТЬЯ ПИРОГОВЫ!» – этими строками заканчивается книга народного артиста СССР, солиста Большого театра Алексея Петровича Иванова «Чудо на Оке» об удивительной певческой династии Пироговых. Основателем ее был старший из братьев-певцов, обладавших уникальными басами и драматическим талантом, – Григорий Пирогов, которого сравнивали с Шаляпиным. В историю русского оперного искусства он вошел как крупнейший самобытный художник.

Галицкий. «Князь Игорь»

Родился Григорий Степановивич 12 (по старому стилю 24) января 1885 года в селе Новоселки Рязанской губернии (ныне Рыбновского района Рязанской области) в семье столяра, выходца из крестьян Степана Ивановича Пирогова, который славился по всей округе и своим звучным голосом, доставшимся ему по наследству. Много песен певал ямщик Иван Пирогов, отправляясь в дальний путь по проселочным рязанским дорогам, – за мощный голос старого ямщика прозвали, по семейному преданию, «Колоколом Ивана Великого».

До 15 лет Григорий Пирогов не знал грамоты. Отец видел его своим помощником, приучая к столярному ремеслу. С 15 лет Григорий начал работать в плотничьей артели десятником, но проявившийся к 18-ти годам бас, традиционный в пироговском роду, и жажда пения привели его в церковный хор, который стал для него начальной школой музыкальной грамоты. Это было уже в Рязани, куда перебрался отец. Неподалеку от дома, который срубил сам Степан Иванович, находилась церковь, где Григорий любил слушать духовные песнопения. Регент хора, узнав о замечательном голосе молодого прихожанина, не замедлил пригласить его в хор.

Решающую роль в жизни Григория Пирогова сыграл «его величество случай». «Мой брат Григорий обладал выдающимся голосом, – вспоминал Александр Степанович Пирогов. – Однажды Григорий ехал в вагоне вместе с плотниками на работу и пел «Стеньку Разина». Прекрасный голос брата заметил некий меценат Песчанский и предложил ему ехать учиться в Москву. Брат согласился. Отец всеми силами противодействовал отъезду брата. «С каких это достатков ты поедешь петь?» – угрожал отец… Григорий все-таки уехал в Москву и стал учеником Московской филармонии… Но филармонию он не окончил. Выдающиеся способности быстро выдвинули его на большую сцену. Вскоре Григорий стал посылать деньги отцу из Москвы».

В 1903 году на прослушивании в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества Григорий Пирогов спел где-то услышанный и выученный по слуху романс «Не для меня придет весна», поразив комиссию тембровой красотой и природной кантиленой огромного баса, и был безоговорочно зачислен в училище, в класс профессора М.Е. Медведева (потом обучался пению и у Л.Д. Донского). Одновременно развешивал чай в чаеразвесочной фирме у купца В.Д. Перлова и пел в Духовной капелле Ф.А. Иванова, которую Перлов содержал на свои средства; вскоре Гр. Пирогов стал солистом капеллы.

В 1908 году в экзаменационном спектакле Музыкально-драматического училища «Волшебный стрелок» К.М. Вебера (партия Каспара) Григорий Пирогов впервые вышел на сцену Большого театра, показав себя великолепным певцом со своеобразной манерой исполнения. С тех пор мечта о великой сцене не оставляла артиста. Но начать сценическую карьеру он решил в провинции. Проработав несколько месяцев в оперной антрепризе в Ростове-на-Дону, что окончилось неудачей – антрепренер «погорел» и бросил труппу на произвол судьбы – Григорий Пирогов вернулся в Москву. А вскоре по совету товарища из перловского хора поехал в Петербург показаться главному дирижеру Мариинского театра Э.Ф. Направнику. Покорив самого строгого ценителя красотой и кантиленой своего баса, Григорий Степанович был принят в оперную труппу императорского театра, где партиями Нилаканты и Владимира Галицкого (1909–1910) начался взлет его карьеры. Потом были героические партии в операх Р. Вагнера, Руслан в «Руслане и Людмиле» М.И. Глинки, Томский в «Пиковой даме» П.И. Чайковского, партии для баса-профундо. Обрести актерское мастерство во многом помог Григорию Пирогову выдающийся артист Иван Ершов. Отработав в Мариинском театре один сезон, приказом управления театров Григорий Пирогов был переведен в Большой театр.

В 1910–1921 годах Григорий Пирогов – солист Большого театра. Время работы в Большом совпало с расцветом его таланта. Феноменальные вокальные данные (обширный диапазон: от «ми» большой до «соль-диез» первой октавы) позволяли артисту с блеском исполнять как низкие басовые, так и баритоновые партии. Среди его лучших ролей на сцене Большого театра: Томский в «Пиковой даме», Руслан, Додон в «Золотом петушке» Н.А. Римского-Корсакова, Гремин в «Евгении Онегине» П.И. Чайковкого, Вотан в «Валькирии» Р. Вагнера, Эскамильо в «Кармен» Ж.Бизе, Досифей в «Хованщине» М.П. Мусоргского (постановка Ф.И. Шаляпина), Дон Базилио в «Севильском цирюльнике» Дж. Россини. Ряд творческих удач артиста был связан и с ролями второго плана (Зарецкий в «Евгении Онегине», Монтероне в «Риголетто» Дж. Верди). После отъезда Ф.И. Шаляпина за границу его по праву признавали первым басом в труппе.

«Григорий Пирогов поражал актерским мастерством перевоплощения, всегда эмоционально насыщенным и правдивым», – таким воспринимал артиста видевший его на сцене Алексей Петрович Иванов. Вот что пишет он о его Руслане и – о совершенно противоположной роли певца – Додоне: «Руслан –Пирогов преображался в отважного витязя, готового к бою во имя победы над темными силами… Крупными вокально-сценическими штрихами вырисовывал артист образ своего Руслана.

Ничего похожего ни по внешности, ни по сценическому поведению, ни по характеру звука не было в изображении Пироговым царя Додона («Золотой петушок»). Фигура артиста здесь походила на огромную, рыхлую тушу: одутловатые щеки, медвежья походка, сонные, заплывшие жиром глазки. Даже голос певца получал какое-то «туповатое» звучание, соответствующее старческой обрюзгшей внешности».

Наравне с Шаляпиным артист считался лучшим исполнителем партий Бориса Годунова и Мефистофеля в «Фаусте» Ш. Гуно (в этой роли, по свидетельству очевидцев, он представал изящным и изысканным «джентльменом»), кроме того, по сведениям современников, Федор Иванович довольно ревностно относился к своему сопернику.

«Прекрасный Борис г. Пирогов, – отмечал «Театральный курьер» в 1918 году. – Артист на первых спектаклях для достижения большей экспрессии несколько грубо подчеркивал некоторые фразы в сцене смерти. Теперь это сгладилось. И вся партия ведется с захватывающим интересом. Особенно хороши выход и ария «Достиг я высшей власти».

А вот какое впечатление произвел Григорий Пирогов – Мефистофель, приехавший на гастроли в Астраханский оперный театр, на совсем еще юную Марию Петровну Максакову: «В то время до моего сознания не доходило еще все значение басового репертуара в опере, и я довольно равнодушно относилась к партиям баса. Но когда я услышала Григория Пирогова, мои взгляды резко изменились. Я – да и не только я одна! – была удивлена и восхищена тем, что услышала и увидела. Григорий Пирогов выступил в роли Мефистофеля в опере Гуно «Фауст». Меня поразил его голос – необычайной силы, плотности и красоты, его великолепная фигура и сценическая выразительность. При высоком росте Григорий Пирогов был удивительно пластичен, подвижен, легок и изящен.

Сколько было вкуса в том, как он управлял плащом, шпагой! А чего стоила его дьявольская ухмылка в сцене со студентами на площади, какой-то неуловимый сарказм чувствовался в его зловещих интонациях, предвещавших несчастье. Артист буквально «заполнял» собой всю сцену, участвуя в спектакле. Я почти никого рядом и не видела, после него все казалось бледным.

Да, это был гигант в оперном искусстве, не только зрители, но и все мы, артисты, влюбились в нашего гастролера».

«…В умении носить костюм, в походке, жестах, в благородной, чуть небрежной манере петь чувствовался прирожденный аристократ», – таким запомнился его Томский из «Пиковой дамы» брату Александру Степановичу Пирогову. А вот что писал об этом образе артиста в 1918 году «Театральный курьер»: «Г.С. Пирогов – блестящий граф Томский. Рисунок роли уверенный, легкий, непринужденный. Благодаря такой трактовке роли, последовательно проведенной, пережитой, «Три карты» в первом акте лишились значительной доли мистической дымки, которая так гипнотизирует Германа, и прозвучали как рассказ, почти как анекдот, а не как баллада. И с тонким комизмом была оттенена светская небрежность дилетанта, с которой граф сыграл роль Златогора в интермедии. Голос г. Пирогова звучал превосходно».

Томский. «Пиковая дама»

Удивление и восхищение вызывало мастерство Григория Пирогова, не знающее преград, в операх Р. Вагнера, требующих голосов особой силы. Его Вотан («Золото Рейна», «Валькирия») остался непревзойденным в памяти многих современников певца, в том числе и режиссера В. Боголюбова, который в своей книге «Полвека на оперной сцене» написал следующее: «Трудно… представить себе что-либо более величественное, монументальное в сценическом и вокальном отношении, чем Григорий Пирогов. Певец слишком быстро мелькнул и исчез… как яркая комета пронеслалсь над русской сценой… В моей постановке «Валькирии» (имеется в виду спектакль в Свердловске. – Т.М.) Григорий Пирогов намного превосходил своим чудесным голосом и необычайной по трагической силе интерпретацией Вотана всех европейских знаменитостей, когда-либо исполнявших эту роль».

Оперный репертуар Григория Степановича Пирогова был необыкновенно обширен: его составляли более пятидесяти партий – от героических до буффонадных. В их числе такие разнохарактерные, разноплановые, сценически и вокально, как Мельник в «Русалке» А.С. Даргомыжского, Владимир Галицкий и Кончак в «Князе Игоре» А.П. Бородина, Фарлаф в «Руслане и Людмиле» М.И. Глинки, Варяжский гость в «Садко», Мороз и Бирюч в «Снегурочке» Н.А. Римского-Корсакова, Демон и Гудал в опере А.Г. Рубинштейна «Демон», Кочубей и Орлик в «Мазепе» П.И. Чайковкого, Олоферн в «Юдифи» А.Н. Серова, Верейский в «Дубровском» Э.Ф. Направника, Добрыня в опере А.Т. Гречанинова «Добрыня Никитич», Амонасро и Царь Египта в «Аиде» Дж. Верди, Гунтер и Гаген в «Гибели богов», Фазольт и Альберих в «Золоте Рейна» Р. Вагнера, Капулетти в «Ромео и Джульетте» Ш. Гуно, Нурабаз в «Искателях жемчуга» Ж. Бизе, Леско в опере «Манон» Ж. Массне, Сен-Бри и Марсель в «Гугенотах» Дж. Мейербера…

«Успех он имел колоссальный и делал огромные сборы – публика на его спектакли валом валила, – вспоминала Мария Петровна Максакова. – Григорий Степанович был очень добрым, но страшно обидчивым, чем часто огорчал Максимилиана Карловича (М.К. Максаков – оперный певец, режиссер, антрепренер и педагог, муж М.П. Максаковой – Т.М.) – трудно было угадать, на что Пирогов мог отрицательно прореагировать. Максаков это объяснял тем, что замечательный певец, обладая недюжинным талантом, не хотел числиться «вторым Шаляпиным». Макс Карлович часто сетовал на обидчивость Пирогова и прибавлял: «Ну, родись он раньше Федора Ивановича, возможно, его звезда сияла бы не меньше». Мне не довелось слышать Шаляпина, конечно, кроме его пластинок. Но думаю все же, что, хотя Григорий Пирогов был подлинным самородком и талантом первой величины, его невозможно сравнить с гениальным певцом, так воздействовавшим не только на все русское искусство, но и на мировое. Так что, как бы ни был велик талант, он еще не гений, ибо гений выражает эпоху, а не только выявляет себя. Григорий Степанович Пирогов обладал безмерным талантом, и после него выступавших в его партиях других басов можно было только пожалеть. Никто, кроме, конечно, его младшего брата Александра и Марка Осиповича Рейзена, которых я узнала и полюбила позже, будучи уже в Большом театре, не мог не только сравниться с ним, но даже как-нибудь приблизиться к его масштабам. После Григория Пирогова все казалось скучным, серым, мелким; не было той озаренности изнутри, которую всегда излучал он, будучи на сцене. Да и в жизни это был человек крупномасштабный, настоящая русская натура».

Начав свой первый сезон в Свердловском оперном театре в 1926 году, застал там на сцене Григория Пирогова начинающий С.Я. Лемешев, покоренный его «могучим басом, безукоризненным мастерством и крупным актерским дарованием». Когда в «Севильском цирюльнике» молодой певец подготовил Альмавиву, ему выпало счастье петь вместе с Г. Пироговым – Доном Базилио, хотя поначалу его это даже пугало и привело в замешательство. Вот как вспоминал Сергей Яковлевич тот спектакль и сложившиеся отношения с мастером, перед которым он преклонялся: «… Я никак не мог представить себя на сцене рядом с Пироговым. Может быть, «с перепугу» я и подвел Григория Степановича на спектакле. В третьем акте, когда все доказывают Дону Базилио, что он болен, граф Альмавива должен подойти к нему и со словами: «Вам лечиться б не мешало и в постели полежать» – сунуть ему в руку кошелек. Но в моем кармане, к ужасу, кошелька не оказалось – забыл положить! На мгновение меня сковали стыд и страх: ничего себе, хорошо начинаю! Мысль лихорадочно заработала: что делать? В последнюю секунду я сообразил схватить с клавесина неизвестно как попавший туда клочок цветной бумаги, сложил его и сунул в руку Пирогову – Базилио. Он взял, посмотрел и сквозь зубы процедил: «Что же ты, черт окаянный, Альмавиву поешь, а кошельки забываешь!» Я стоял, стараясь скрыть смущение, и все думал о том, что же Пирогов споет вместо: «Кошелек? Лежать в постели?» Но артист очень быстро нашелся:

– Мне кредитка? Лежать в постели?.. – Видно, ему был не впервые такой случай.

Вообще же Григорий Степанович очень тепло относился ко мне, помогал советами: особенно в вокальном отношении. Долго говорил со мной после сцены «Торжища» в «Садко». Я до сих пор помню его слова:

– Ты, Сережа, очень неплохо спел, но все же не так, как надо. Настоящей картины ты не нарисовал. Ты должен увидеть и полуденное море, жемчужины и алмазы в каменных пещерах, и чудный камень яхонт, на котором сидит сказочная птица с ликом девы, распевая свои волшебные песни. Если б ты почувствовал все это и передал восхищение, то и голос твой зазвучал иначе, и публика поняла бы тебя и прониклась очарованием сказочной Индии».

В 1920–1930 годы Григорий Пирогов вел обширную концертную деятельность. Осенью 1923 года по распоряжению советского правительства, установившего культурные связи с рядом западных стран, Григория Степановича одним из первых наших артистов командируют на гастроли в крупные города центральной Европы. Сначала он едет в Прибалтику – столицу буржуазной Латвии Ригу, где любители оперного искусства с нетерпением ждали встречи с певцом: ведь молва о его блестящем голосе перешагнула пределы России. Концертная организация города Эдинбурга (позже г. Дзинтари), в котором Григорий Степанович открыл свои гастроли, широко пропагандировала его творчество. Выступал он на сцене Летнего театра, где латыши находились под впечатлением Шаляпина, в начале своей эмиграции жившего в Риге. Но уже после первого концертного выступления Григория Степановича Пирогова, как рассказывал впоследствии профессор Рижской консерватории Е.Э. Витинг, «слушатели были буквально ошеломлены и покорены его голосом и выступлением. Для всех любителей вокального искусства эталоном певца-актера был Федор Шаляпин. Вдруг перед публикой появляется другой бас, с мощным красивым голосом огромного диапазона и так интересно, по-своему эмоционально дает яркую и образную интерпретацию исполняемого произведения, находя при этом разнообразные тембровые краски и нюансы!»