Текст книги "Большой театр. Золотые голоса"

После ухода из Большого театра В. Пьявко – солист берлинской «Штаатс-опер», где выступал главным образом в партиях итальянского репертуара (Манрико, Каварадосси, Радамес). Пел в парижской Опера Бастиль (партия Шуйского в «Борисе Годунове»). На международном фестивале в Тимишоаре (Румыния) исполнял партию Поллиона в «Норме» В. Беллини. В 1993 году «Норма» с участием В. Пьявко прозвучала в концертном исполнении в Большом зале Московской консерватории. «Партия Поллиона необычайно созвучна его вокальной природе… – отмечалось тогда в журнале «Музыкальная жизнь». – Драматический талант в полной мере развернулся в финальной сцене оперы, когда Поллион, потрясенный величием души и благородством Нормы, решается разделить трагическую участь героини, обрекшей себя на гибель».

Многочисленные выступления В. Пьявко на зарубежных оперных сценах, где в числе его партнерш были такие звезды мировой оперы, как Г.Димитрова, Р. Кабайванска, А. Томова-Синтова, Б. Линдхольм, И. Токоди, немало способствовали утверждению международного престижа отечественной вокальной школы и оперного исполнительства.

В 2006 году к 40-летию своей творческой деятельности Владислав Пьявко впервые спел партию Отелло в концертном исполнении оперы Верди.

На протяжении всей своей творческой карьеры певец постоянно выступает в России – в спектаклях оперных театров, с сольными концертными программами. Только в 1990-2000-е годы он неоднократно выступал в Самаре, Саратове, Уфе, Сургуте, Иркутске, Краснодаре, Нижневартовске, Тюмени, Новосибирске, Екатеринбурге, Владимире, Волгограде, Норильске, Коломне, Челябинске, Туле, Сыктывкаре, Курске, Воронеже, Тамбове, Ярославле, Хабаровске, Якутске, Магадане. Участвовал во многих отечественных и международных фестивалях, среди которых: им. Ф.И. Шаляпина в Казани, им. М.Д. Михайлова в Чебоксарах, им. М.П. Максаковой в Астрахани, а также в Нью-Йорке, Амстердаме, Афинах, Белграде, Будапеште, Бухаресте, Софии, Ницце…

Концертный репертуар артиста включает более пятисот произведений камерного вокального жанра, в том числе романсы М.И. Глинки, С.В. Рахманинова, Н.А. Римского-Корсакова, а также партии в вокально-симфонических произведениях крупных форм – Первой симфонии А.Н. Скрябина, Девятой симфонии Л. Бетховена, Реквиеме Дж. Верди. В. Пьявко – один из лучших интерпретаторов вокальной музыки Г.В. Свиридова, первый исполнитель его вокальной поэмы на стихи С.А. Есенина «Отчалившая Русь».

Совместно с кинорежиссером Юрием Роговым Владислав Пьявко снял музыкальный художественный фильм «Ты мой восторг, мое мученье…» (1983), в котором исполнил главную роль. Автор книги «Тенор. Из хроники прожитых жизней« (М., 2002).

В 1970-2000 гг. с участием певца записаны оперы «Борис Годунов» и «Хованщина» М.П. Мусоргского, «Мазепа» и «Орлеанская дева» П.И. Чайковского, «Сказание о невидимом граде Китеже» Н.А. Римского-Корсакова, «Мертвые души» Р.К. Щедрина, «Гульельмо Ратклифф» П. Масканьи, «Отелло» Дж. Верди, а также сольные диски: вокальные циклы Г.В. Свиридова на стихи С.А. Есенина «Деревянная Русь», «Отчалившая Русь», романсы С.В. Рахманинова, испанские, русские и неаполитанские песни с оркестром русских народных инструментов ВГТРК под управлением Н.Н. Некрасова, с которым он гастролировал во многих странах мира, и др.

«Катерина Измайлова». Катерина – Л. Сергиенко, Сергей – В. Пьявко

Ведет большую музыкально-просветительскую работу, содействуя профессиональному становлению молодых исполнителей. В 1992 году возглавлял жюри 1-го Международного конкурса им. С.Я. Лемешева в Твери. Член жюри Международного конкурса вокалистов имени М.И. Глинки, Первого открытого конкурса вокальной музыки имени Г.В. Свиридова, член оргкомитета Международного конкурса камерных ансамблей имени С.И. Танеева. Вице-президент Международного Союза Музыкальных Деятелей и Фонда Ирины Архиповой, он занимается организацией многочисленных концертов-представлений молодых российских певцов, просветительских акций, музыкальных фестивалей, благотворительных концертов, звукозаписей. Широкую популярность в начале XX века получили циклы концертных программ под руководством певца «Владислав Пьявко и компания. Парад теноров«, «Русская камерная вокальная лирика – от Глинки до Свиридова».

Главный редактор издательства Фонда Ирины Архиповой, где в серии «Жемчужины мира музыки» вышли в свет книги о выдающихся певцах прошлого – Сергее Лемешеве, Ирме Яунзем, Надежде Казанцевой, Анатолии Орфенове.

Занимается преподавательской деятельностью. В 1980-е годы преподавал сольное пение на факультете артистов музыкальных театров ГИТИСа. С 2000 года – профессор кафедры сольного пения Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского.

Владислав Пьявко – обладатель приза «Жар-птица» за участие в Фестивале «Певческие биеннале: Москва – Санкт-Петербург» (1995), лауреат Премии города Москвы в области литературы и искусства (2004). Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2001).

Т.М.

Р

Райков Евгений Тихонович
тенор
1937–2010

«У певца лирический голос красивого тембра, сильные и звонкие верхние ноты, прекрасная кантилена, музыкальность, задушевность. Хорошие внешние данные отлично дополняют его вокальные способности. Высокий рост, могучий, русский склад индивидуальности Е.Райкова во многом способствовали определению его вокально-сценических образов», – именно народный артист РСФСР Алексей Большаков, которому принадлежит эта творческая аттестация Евгения Райкова, уговорил когда-то студента Музыкально-педагогического училища имени Гнесиных пробоваться в Большой театр, уверив сомневающегося юношу, что у него настоящий оперный голос и его место только на оперной сцене.

Фауст. «Фауст»

Счастливая судьба? Еще бы – студент Гнесинского училища – уже солист лучшего в стране оперного театра, а вскоре стажер миланского театра Ла Скала, получающий похвалы от знаменитого маэстро Дженарда Барра, у которого занимался в Италии! «Мне надлежит сообщить Вам, – обращался прославленный итальянец в письме дирекции Большого театра, – о больших успехах тенора Евгения Райкова, о которых объявил вокальный совет, организованный в моей школе. Вы не замедлите обнаружить эти успехи и разделите со мной мое мнение, что упомянутый тенор сможет исполнять партии в операх Верди, таких, как «Аида», «Трубадур», и в репертуаре Пуччини… В этих операх, как известно, необходимы исключительные тенора…»

Предвидение итальянского маэстро сбылось: вскоре Евгений Райков с успехом пел в спектакле Большого театра Радамеса – сложнейшую теноровую партию в «Аиде» Дж. Верди, а одной из самых любимых ролей долгие годы оставался Пинкертон в опере Дж. Пуччини «Чио-Чио-сан». И все-таки не так уж благоприятствовала, как может показаться, Евгению Райкову судьба. Он сам добивался ее благосклонности – упорно, в надежде и вере в свой звездный час. А были на его пути не одни только взлеты и победы. Неудачи, срывы он преодолевал, сверяя все свои дела с раз и навсегда избранной целью – быть мастером, настоящим оперным артистом, утверждая своей жизнью, трудом, искусством возможное, достижимое, сам творил свою судьбу…

Евгений Райков родился 25 марта 1937 года в Москве, на Красной Пресне, в рабочей семье. Трудное военное и послевоенное детство оставило в памяти и отчаянное мальчишеское озорство: «Привяжешь снегурки к валенкам да цепляешься к трамваю. Только ветер в ушах свистит!..» Как все краснопресненские мальчишки, играл в футбол, гонял зимой шайбу… Тринадцатилетним подростком, чтобы помочь семье в послевоенные годы, он уже начал трудовую жизнь – рабочим на московском заводе «Машиностроитель» на родной Красной Пресне, где его первым наставником стал брат. Не одну профессию сменил Евгений Райков на краснопресненском машиностроительном – был и грузчиком, и модельщиком по дереву, и электросварщиком, и столяром-краснодеревщиком. Но постоянными оставались его увлечения спортом и пением. Спорт – Е.Райков мастер по вольной борьбе, перворазрядник по футболу и плаванию – дал много его характеру: дисциплину, выдержку, волю, веру в себя. Пение из увлечения переросло в главное, единственное дело его жизни. И своим первым «университетом» не только рабочего мастерства, но и певческого, он всегда считал завод на Красной Пресне. Потому что именно здесь, в хоре Дома культуры имени 1905 года, на сценах Домов культуры «Красной Пресни» и «Трехгорки» он родился как певец, в заводской самодеятельности получив первое музыкальное образование и по-настоящему поверив в свой голос. Товарищи по цеху, по заводу любили слушать Женю: «Родину», «Коробейники», «Всю-то я вселенную проехал…» – задушевные русские народные песни, трепетную любовь к которым он пронесет через всю жизнь, с тех самых пор, как услышал их в раннем детстве дома в исполнении матери, а потом и сам начал подпевать ей вместе с братом. Не забывал и свою первую награду за песню из кинофильма «Высота» – «Не кочегары мы, не плотники», которую он спел на сцене пресненского клуба, и за нее ему присудили первое место в заводском конкурсе художественной самодеятельности.

Навсегда Евгений Райков сохранит благодарность своему первому учителю, руководителю вокального и хорового кружка – Борису Перфильевичу Шибанову – настоящему профессионалу и прекрасному человеку. Именно он настоит на том, чтобы Евгений поступал учиться в Московскую консерваторию. В 1957 году он решится на такой шаг… В консерваторию тогда его не примут. Но эта неудача не сломит его, напротив, закалит, и через год Райков, представ перед экзаменационной комиссией с неаполитанской песней «Вернись в Сорренто» и арией Каварадосси из оперы Пуччини «Тоска», поступит в Музыкально-педагогическое училище имени Гнесиных. И когда, казалось, только начал набирать высоту, а болезнь легких могла сразу неожиданно отнять все – голос, профессию, дело жизни, – он нашел в себе силы – занимался, отчаивался, снова занимался с любимым своим педагогом, ученицей и последовательницей К.С. Станиславского К.А. Мальковой. «Именно ей я больше всего обязан тем, что стал оперным певцом, артистом, – скажет позже Евгений Райков. – До последних дней ее жизни я учился у Ксении Аркадьевны». Всего лишь после трех лет учебы, студентом училища, в 1961 году, выдержав конкурсное прослушивание в Большой театр, он будет зачислен в стажерскую группу. Во многом помогла и заводская уверенность: «Труд не бывает безрезультатным». Сам певец всю жизнь с особым достоинством относился к своей рабочей биографии, с которой он не расставался даже в годы учебы в Гнесинском: «На заводе, надо сказать, очень мне помогали, принимали в моей судьбе самое горячее участие. Давали возможность работать в ту смену, когда мне удобно, подменяли, когда было нужно. Не бросал я работу потому, что далеко не был уверен, смогу ли стать хорошим артистом. Я считал, что честнее быть хорошим рабочим, чем плохим артистом. И проверял себя, свои возможности. Только на четвертом курсе, когда уже стал стажером Большого театра, моя преподавательница, заслуженная артистка РСФСР Ксения Аркадьевна Малькова сказала: «Женя, ты можешь уходить с завода, теперь все твое время потребуется сцене».

Свой путь на сцене Большого театра стажер оперной труппы Евгений Райков начал с русских опер, в которых впоследствии наиболее ярко и значительно выразит себя как певец, актер, личность. Сначала это будут маленькие роли: Запевала в «Евгении Онегине» П.И. Чайковского, Стрелецкий начальник в «Хованщине» М.П. Мусоргского, Русский воин в «Иване Сусанине» М.И. Глинки, Гонец в «Аиде» Дж. Верди… С этих, казалось бы, незначительных партий, совершенствуя, оттачивая свое вокальное и актерское искусство, что для оперного певца составляет неразрывное единство, шел Евгений Райков к своему большому репертуару. Его «музыкальными университетами» были десятки партий второго положения, прежде чем ему поручили такую крупную партию, как Князь в «Русалке» А.С. Даргомыжского (один из спектаклей с участием певца транслировался тогда по Центральному телевидению).

Постепенно приходили уверенность, свобода, непринужденность, так необходимые для артиста оперного театра. В 1962 году он окончит Гнесинское училище (а ровно через двадцать лет, в 1982-м, уже народным артистом СССР, – Московский институт культуры). Тогда же примет участие во Всесоюзном конкурсе вокалистов имени М.И. Глинки, где станет лауреатом (не такая уж большая для него удача) 5-й премии. И тем не менее уже в то время Ирма Яунзем заметит: «Пение Райкова – темпераментное и яркое, лишенное какой-либо внешней аффектации. Красивый, звучный голос теплого тембра и большой диапазон позволяют артисту свободно исполнять разнообразный репертуар – от оперных арий и романсов до народных русских песен». Подающего серьезные надежды певца прослушивает комиссия Министерства культуры, которая вместе с А. Соловьяненко и М.Магомаевым включает его кандидатом на стажировку в миланский театр Ла Скала. Но в Милан он поедет совершенствоваться позже – в 1966 году. А пока в Большом театре получит первые значительные партии – Баяна в «Руслане и Людмиле» Глинки, Фентона в «Фальстафе» Верди, Рулевого в «Летучем голландце» Р.Вагнера, Князя в «Русалке», Владимира Игоревича в «Князе Игоре» А.П. Бородина, наконец, Ленского в «Евгении Онегине», Индийского гостя в «Садко» Н.А. Римского-Корсакова. Лирический тенор, как его называли, типично русского склада, Райков проявит себя в этом репертуаре в многообразии своего дарования, и каждая из них станет вехой на его творческом пути, ступенью к признанию. Конечно, будут не одни только удачи. Но как сказал Зураб Анджапаридзе, наблюдавший за Райковым с первых дней его появления в Большом, «для певца, работающего на такой сцене, как Большой театр, неудачи тоже естественны».

Собинин. «Иван Сусанин»

Дебют Е. Райкова в партии Ленского весной 1964 года тепло встретило старшее поколение оперной труппы. П.И. Селиванов, известный Онегин Большого театра, не сомневался, что «партия Ленского вполне в возможностях молодого артиста» и у него есть все данные стать со временем ведущим солистом труппы: «Райков – настоящий Ленский… Эта партия как нельзя более подходит к его певческому облику, правильно ориентирует певца на певучий, кантиленный репертуар… Е. Райков – способный молодой артист, у него есть настоящий внутренний темперамент, есть все возможности, чтобы стать хорошим мастером оперной сцены». Но отмечая достоинства нового Ленского, давал певцу и серьезные советы: «Особенно мне понравился Е.Райков в сцене бала. А вот в первой картине и в сцене дуэли хотелось бы слышать и видеть больше лирики, для чего в первую очередь надо облегчить партию в вокальном отношении».

Поздравляя Евгения Райкова с первым выступлением в партии Собинина в июне 1965 года («Иван Сусанин») и желая ему больших творческих удач, солистка оперы Н.С. Чубенко высказывала в адрес дебютанта самые лестные отзывы: «Молодой артист обладает редко встречающимся комплексом качеств, необходимых для артиста именно оперной сцены. Его голос – лирико-драматический тенор красивого тембра, свежий, ровный во всех регистрах, прекрасно звучит в этой партии. Е. Райков очень музыкален, исполнение его проникнуто большой искренностью. Все это сочетается с великолепными внешними данными артиста». Не менее воодушевляющей была оценка этой партии в исполнении певца, данная А.И. Орфеновым: «Перед публикой предстал подлинный русский богатырь, смелый и простодушный в беседах с Сусаниным, лиричный в сценах с невестой Антонидой. Его голос звучал непринужденно и уверенно, а знаменитое теноровое «до» при выходе Собинина вызвало восхищение зрителей».

А вот более поздние отзывы – литовской прессы о Владимире Игоревиче в исполнении Евгения Райкова на гастролях труппы Большого в Вильнюсском оперном театре (1968): «Е.Райков, во-первых, замечателен, как вокалист. Обладатель лирического голоса красивого тембра, он приятно удивил слушателей сильными и звонкими верхними нотами, напоминающими звучание драматического тенора. Демонстрируя прекрасную кантилену, музыкальность, проявляя большую задушевность, Е.Райков с истинно творческим подъемом исполнил каватину Владимира и дуэт с Кончаковной». «Е.Райкову – типичному представителю русской вокальной школы – близка роль Владимира Игоревича. Солист хорошо управляет верхним регистром (верхние ноты в его исполнении отличаются стабильностью, звучностью и достаточной силой)».

К образу Княжича Всеволода Евгений Райков в своей творческой биографии обращался дважды. Впервые это случится в 1966 году, когда Большой театр начнет работать над оперой Римского-Корсакова «Сказание о граде Китеже» после почти тридцатилетнего перерыва. Для Райкова успешное выступление в том премьерном спектакле стало особой метой – на следующий день певец уедет в Италию стажироваться в Ла Скала. Второй раз артисту предложит эту партию Евгений Светланов, когда начнет работать с режиссером Романом Тихомировым над новой постановкой оперы в 1983 году. Вот какое впечатление оставит Е.Райков – Княжич Всеволод у знаменитого баса И.И. Петрова: «Все у него звучит ровно, легко, осмысленно; хорошая дикция, естественное, лаконично сдержанное сценическое поведение. И по внешнему облику это действительно русский богатырь, готовый к подвигу на защиту родной земли». В 1967 году опера «Сказание о граде Китеже» была показана в Монреале. Один из канадских рецензентов тогда писал: «Райков в роли Всеволода оказался первым тенором – исполнителем ведущей партии Большого театра, который был на уровне всех ожиданий. У него сильный, хорошо поставленный голос, которым он владеет без усилия – это редкие и великолепные качества».

Радамес. «Аида»

Через полгода вернувшись из Милана, окрыленный рекомендацией Дж. Барра, Евгений Райков будет покорять вершины зарубежной оперной классики. Начиная с партии Пинкертона в опере Дж. Пуччини «Чио-Чио-сан», его репертуар обогатится такими теноровыми шедеврами, как Радамес в «Аиде» Дж. Верди и Фауст в «Фаусте» Ш. Гуно. Что касается Пинкертона, по мнению А.И. Орфенова, то «пожалуй, ни один из исполнителей этой партии не взлетал с такой легкостью на верхнее теноровое «до», как Райков в финале дуэта первого акта оперы». Выдающийся исполнитель роли Радамеса Зураб Анджапаридзе после дебюта Е.Райкова в этой партии считал, что «уровень вокального исполнения, непосредственность и искренность сценического поведения не только подкупают, но и дают полное право говорить о том, что в лице Евгения Райкова Большой театр располагает полноценным исполнителем сложнейшей парии Радамеса». «Евгений Райков давно мечтал о партии Радамеса, – говорил артист, – потихонечку, не торопясь, разучивал ее… И это первое выступление еще раз показало, что успех определяется серьезной, правильной и вдумчивой работой, а также временем, необходимым для созревания любой новой партии». Позже рецензенты писали: «С первых фраз речитатива Райков поразил почти баритональной мощью и плотностью звучания голоса. Певец обладает первоклассным драматическим тенором, первоклассным по всем компонентам: силе, тембру, диапазону. Сцена судилища – лучшая у Райкова. Весь напряженнейший драматический диалог с Амнерис ведется на интенсивных и массивных звуковых пластах. В целом Райков, бесспорно, один из лучших Радамесов, которых приходилось нам слушать».

В этот период (конец 1960-х) Райков впервые выступил также в ролях Алексея в опере А.Н. Холминова «Оптимистическая трагедии» и Самозванца в «Борисе Годунове» М.П. Мусоргского. Осенью 1969 года гастроли Большого театра в Париже откроются спектаклем «Борис Годунов», который пройдет с блеском, и больше всего аплодисментов выпадет тогда на долю дуэта Марины Мнишек – Елены Образцовой и Самозванца – Евгения Райкова. А в 1970-м Райков будет участвовать в IV Международном конкурсе молодых оперных певцов в Софии, где завоюет вторую премию и серебряную медаль (первая премия тогда не была присуждена мужским голосам).

Одна из больших заслуг певца на оперной сцене – создание совершенно особой, самобытной галереи образов второго плана. Артист сумел зажечь интерес к тем персонажам, которые находились как бы в тени главных героев, показав их масштабно, художественно ярко. И прежде всего это Голицын в «Хованщине» Мусоргского и Шуйский в его «Борисе Годунове». Е.Райков никогда не скрывал своей тяги к историческим образам. Истоки ее – еще в детстве, когда ночи напролет читал он исторические романы с горячим желанием узнать как можно больше о прошлом своего Отечества. Потому так велико было стремление артиста показать историческую личность наиболее достоверно, не исказив ее черт, напротив, подчеркнув их сценически и вокально.

В Голицыне у Райкова – огромная сила, противостоящая Петру, это фигура несомненно значительная, способная вершить делами огромной государственной важности; он могуч и решителен, в его взгляде угадывается проницательность собственной судьбы. И когда Марфа предрекает Голицыну скорую опалу, это лишь подтверждает его собственные предчувствия. Брови вразлет. Гордый профиль. Таким смотрит со старинных портретов государственный деятель допетровской России, блестящий дипломат Василий Васильевич Голицын. Таким он и представал в исполнении Евгения Райкова на сцене Большого театра в легендарной «Хованщине» с декорациями Ф.Ф. Федоровского. Портретное сходство – одно из основных требований артиста к своей роли. Он всегда стремился быть до конца верным своему герою, даже, казалось бы, в «проходных», мало что решающих ситуациях. Так, например, в сцене стрелецкой казни, когда арестованного Голицына отправляют под конвоем в ссылку, Е.Райков всегда был занят сам, хотя обычно этот эпизод исполнял артист миманса.

В поисках вокально-сценического решения роли певец никогда не останавливался на достигнутом, раз и навсегда найденном и опробованном – процесс работы над образом был у него бесконечен. Так было и с Шуйским. «Лукавый царедворец», уклончивый, но смелый Шуйский Е.Райкова вопреки устоявшемуся вокальному стереотипу обволакивающе мягок, коварно сладок и тем самым художественно ясен, целен. Нет сомнения, что такой Шуйский мог заметить «улыбку чудную» на устах убиенного царевича, снискать угодливым притворством доверие царя, служив одной лишь цели – трону для себя.

«Влюбись в пьесу – иначе не ставь», – говорил выдающийся русский режиссер Н.П. Охлопков. Те же слова с полным правом можно перефразировать в отношении артиста: «Влюбись в роль – иначе не берись за нее». Именно влюбленность в колоритнейший гоголевский персонаж помогла Евгению Райкову показать яркий художественный тип в опере Р.Щедрина «Мертвые души», поставленной Б.А. Покровским. Плут, игрок, кутила, авантюрная бесшабашная натура – Ноздрев Райкова полон неуемной энергии, темперамента, размаха (таким его изобразил на своем полотне и художник Александр Шилов). Роль Ноздрева в «Мертвых душах» – несомненная победа артиста, раскрывшая его богатые творческие возможности. Наградой за эту работу стало для него и признание автора оперы, композитора Р.К. Щедрина: «Партия эта необычайно сложна. Помимо преодоления множества трудностей в интонационном, тесситурном, ритмическом, ансамблевом отношении, певец должен обладать сценической выразительностью, яркостью, достоверностью, наконец, природной мощью голосового аппарата. Евгений Райков, на мой взгляд, отлично справился с этой труднейшей партией… Как автор я испытываю чувство большой признательности к одному из мастеров вокала нашего прославленного Большого театра СССР».

Ноздрев. «Мертвые души»

В творческой судьбе артиста было несколько счастливых ролей, которые не стесняли его богатырской натуры, не ставили границ его дарованию, напротив, позволяли выразить себя наиболее широко и щедро. Но, пожалуй, ни одна из них не была так счастливо неожиданна для его актерской индивидуальности, как Пьер Безухов в «Войне и мире» С.С. Прокофьева. В самом деле, русские богатыри, воины, исторические личности, пылкие влюбленные, наконец, гуляка Ноздрев… Что общего у них с этим «большим барином», «умным чудаком», в бесконечных духовных сомнениях ищущим добра и справедливости, с этим графом, воспитанным светом и в то же время «страшным» для него, чуждым его фальши и лицемерия? Евгений Райков обращался к этой партии дважды. Впервые – в 1975 году, вторично – в 1981-м, когда опера была поставлена заново, и артист, пересмотрев с годами этот образ, приблизил его к Толстому и показал своего героя более зрело, достоверно.

Среди других партий, исполненных певцом на сцене Большого театра: Портной («Укрощение строптивой» В.Я. Шебалина), Рыбак («Октябрь» В.И. Мурадели), Адъютант Кутузова («Война и мир» С.С.Прокофьева), Михайло Туча («Псковитянка» Н.А. Римского-Корсакова), Дед Михайло («Повесть о настоящем человеке» С.С. Прокофьева), Лыков («Царская невеста» Римского-Корсакова), Раймонд («Орлеанская дева» П.И. Чайковского).

Его кумиром всегда оставался итальянский тенор Джузеппе Ди Стефано. Самому Евгению Райкову, к сожалению, так и не пришлось спеть на оперной сцене любимые партии Каварадосси в «Тоске» Пуччини или Туридду в «Сельской чести» П. Масканьи – арии из этих опер в его исполнении есть в аудиозаписи.

В 1982 году Евгению Райкову было присвоено звание народного артиста СССР. Удостоен наград: орден Трудового Красного знамени (1976), орден «Знак Почета» (1987).

Е. Райков много гастролировал за рубежом – с Большим театром и с сольными выступлениями, объездив более ста стран мира, среди которых Канада, Англия, Австралия, Нидерланды, Голландия, Германия, Япония, США, Италия, Польша, Болгария, Франция…

В 1990–1994 гг. Евгений Тихонович Райков занимал в Большом театре должность директора оперной труппы.

Широкую популярность принесли певцу его концертные выступления по стране. Он с упоением поет романсы русских классиков, произведения Г.В. Свиридова, А.И. Хачатуряна, песни Б.А. Мокроусова, Я.А. Френкеля, русские народные песни перед самыми разными аудиториями. Его имя хорошо знают в Минске и Хабаровске, Улан-Удэ и Ереване, Таллине и Баку, Вильнюсе, Саратове, в Братске, Иркутске, на Усть-Илиме… В советское время он частый гость у рабочих Магнитки, хлеборобов Узбекистана, строителей БАМа… Сотнями тысяч километров измерялись дороги артиста к слушателям комсомольских ударных строек. «Я люблю выступать перед рабочими. Еду с радостью в любые края и всегда готов петь перед рабочей аудиторией сколько угодно», – признавался артист.

В дискографии Евгения Райкова: опера «Хованщина» (Князь Голицын, DVD, 2007, запись 1979 г., дирижер Ю.И. Симонов), «Арии из опер» (CD, 1993, дирижеры Б.Э. Хайкин, М.Ф. Эрмлер, А.Н. Лазарев), «Евгений Райков. Романсы» (CD, 2001, романсы М.И. Глинки, П.И. Чайковского, Н.А. Римского-Корсакова, С.В. Рахманинова), «Евгений Райков. Арии из опер» (CD, 2001, арии из опер Чайковского, Мусоргского, Бородина, Верди, Пуччини и др. ).

Певец озвучивал партию Лыкова в фильме-опере «Царская невеста» (1964, режиссер В.М. Гориккер); его голос звучит в музыкальном кинофильме «Крепостная актриса» (партия Андрея, 1963, режиссер Р.И. Тихомиров). Он снимался в игровом фильме «И на Тихом океане» (1973, режиссер Ю.С. Чулюкин).

Умер 11 июня 2010 года. Похоронен на Троекуровском уладбище.

Жизнеутверждающий талант артиста был оправдан всем его творчеством, как и поставленная перед собой еще в ранние годы раз и навсегда цель: «Служить людям высоким искусством».

Т.М.