Текст книги "Государственная измена и шпионаж. Уголовно-правовое и криминологическое исследование"

Для наступления ответственности за государственную измену мало простого знакомства субъекта, осуществляющего деяния, направленные в ущерб внешней безопасности нашей страны, с представителями иностранного государства или зарубежной организации. Для оценки его действий как изменнических необходимо установить наличие сговора виновного с представителями «адресата». Такой сговор может, в частности, проявиться в использовании «адресатом» действий изменника в своих подрывных акциях против России, что, по существу, означает принятие им услуг субъекта. В связи с этим показательно Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 18 декабря 1964 года, в котором подчеркивается, что в действиях Печерского и Дынкина отсутствует состав измены в форме оказания помощи. Этот вывод Пленум мотивировал тем обстоятельством, что ни расследованием, ни судом не было установлено наличие сговора между осужденными и представителями посольства Израиля в Москве о распространении враждебной нашему государству литературы, а также о передаче израильским дипломатам информации. Не было получено также данных и об использовании каким-либо иностранным государством враждебных СССР материалов, которые Печерский и Дынкин по собственной инициативе передавали сотрудникам названного посольства. Пленум указал, что при таких обстоятельствах действия осужденных полностью охватываются признаками антисоветской агитации и пропаганды, предусмотренной частью первой статьи 70 УК РСФСР 1960 года. Так как в материалах дела не было сведений и о намерениях осужденных оказывать Израилю помощь в проведении подрывных акций против нашей страны, вопрос о наличии в их действиях признаков покушения на измену Пленум не обсуждал.

Для признания наличия сговора достаточно самого факта установления преступной связи субъекта с «адресатом» и их обоюдного согласия на проведение виновным враждебной деятельности против России. При этом не имеет значения, получил ли изменник с самого начала полное представление о своей дальнейшей преступной деятельности, о совершении конкретных криминальных деяний, о способах связи и т. д. Вступление в сговор может быть не единовременным актом, а растягиваться иногда на весьма длительный срок. Знание иностранных представителей о личности оказывающего помощь, как показывает практика, не является обязательным признаком, так как виновный, предлагая свои услуги или оказывая их, иногда выступает анонимно, под псевдонимом или выдает себя за другое, реально существующее лицо. Для квалификации действий субъекта имеет значение не форма его взаимоотношений с «адресатом», в частности, вступает ли он с ним в непосредственный контакт или поддерживает связь без личных встреч с иностранными представителями. Главным при этом является признак обоюдности.

Если инициатором преступного сговора является субъект, то время его заключения, а тем самым и момент, с которого предательство образует оконченный состав, определяется согласием «адресата» принять услуги предателя. Это согласие выражается в вербовке субъекта, зачислении на службу, даче задания, принятии от него материалов для использования во враждебной нашей стране деятельности и т. п.

Когда же инициатива в установлении преступной связи с субъектом исходит от «адресата», сговор следует считать завершенным в момент принятия виновным предложения об участии в проведении враждебной деятельности против России. Это проявляется в даче субъектом согласия на вербовку, в поступлении на службу в разведывательные или другие органы иностранного государства, вступлении в зарубежную организацию, в передаче «адресату» тех или иных материалов, предназначенных для использования во враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России, в совершении различных действий в пользу «адресата». С этого момента действия субъекта образуют состав оконченной государственной измены. При этом осведомленность «адресата» о согласии субъекта не является необходимым условием. Нужно, чтобы исходящее от «адресата» предложение о вступлении в сговор было принято виновным.

Чаще всего преступный сговор субъекта с «адресатом» принимает форму вербовки виновного для враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России.

Термин «вербовка» образован от глагола «вербовать». Этот глагол, по сообщению М. Алексеева, перешел в русский язык из немецкого (werben) или польского (werbowác) языков в значении «нанимать на военную службу»[682]682
  См., например: Удилов В. Н. Назад к истине. М.: Ягуар, 1998. С. 133; и др.


[Закрыть].

Таким образом, вербовка означает вступление лица в число агентов, резидентов, осведомителей, информаторов, боевиков иностранной разведки (спецслужбы) или зарубежной организации. Под вербовкой в данном случае понимается привлечение субъекта к конфиденциальному сотрудничеству с иностранным государством (чаще всего в лице его спецслужбы), зарубежной организацией или их представителями для участия во враждебной деятельности этих «адресатов» в ущерб внешней безопасности Российской Федерации. Здесь следует еще раз напомнить, что вербовка характерна не только для оказания помощи, но и для шпионажа обоих видов. Поэтому признаки и особенности вербовки являются общими для всех этих криминальных деяний.

Например, на довольно продолжительный промежуток времени растянулся процесс вербовки американской разведкой изменника Петрова[683]683
  Анашкин Г. З. Особо опасные государственные преступления // Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Том 3. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1973. С. 122.


[Закрыть], о чем более подробно изложено в § 6 главы 7-й.

Встречаются факты использования «адресатами» услуг субъекта без установления с ним конфиденциальных отношений – на доверительной основе. Бывают и разовые контакты виновного с представителями «адресатов», не получающие дальнейшего развития, во время которых субъект оказывает им помощь в их подрывных акциях против нашей страны. Практике известны и случаи, когда сговор с «адресатом» является завершающим этапом предварительной преступной деятельности виновного.

Сговор может быть осуществлен любым способом: при личной встрече, через третьих лиц (посредников), по почте, телефону, факсу, по радио, с помощью компьютерной сети, через тайники и т. п. Каким бы способом он ни устанавливался и какие бы формы ни принимал, для оценки действий виновного как государственной измены необходимым условием является сущность сговора: обоюдное согласие субъекта и «адресата» в лице его представителей на совместное осуществление враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации.

Несмотря на то, что сговор с перечисленными в законе «адресатами» является основным признаком государственной измены в форме иного оказания помощи, это криминальное деяние обычно имеет сложную структуру и охватывает, кроме того, различные деяния виновного по реализации этого сговора. Указанные деяния должны рассматриваться в качестве продолжаемой преступной деятельности.

Таким образом, сговор виновного с указанными в законе «адресатами» об оказании последним содействия в проведении враждебных акций в ущерб внешней безопасности Российской Федерации является необходимым признаком рассматриваемой формы государственной измены. В отдельных случаях объективная сторона государственной измены исчерпывается таким сговором, который при этом может быть оформлен как согласие виновного на вербовку.

Согласие российского гражданина на вербовку, данное им «адресатам», проводящим враждебную деятельность в ущерб внешней безопасности нашей страны, следует рассматривать как оконченную государственную измену в форме иного оказания помощи. Такой вывод следует из анализа тех отношений, которые виновный при этом устанавливает с «адресатами». Своим согласием субъект уже содействует им в проведении враждебной деятельности против нашей страны, посягает на общественные отношения, обеспечивающие внешнюю безопасность Российской Федерации, и ставит их под угрозу. Если изменник завербован иностранным государством, зарубежной разведкой или их представителями и оставлен «на оседание» в ожидании момента, когда он должен начать действовать по выполнению конкретного задания «адресатов», то следует считать, что он совершил оконченную государственную измену в форме иного оказания помощи. Оконченную государственную измену он совершает, так как вербовка агентуры для использования против нашей страны – одно из проявлений враждебной деятельности «адресатов» в ущерб внешней безопасности Российской Федерации. Предоставляя себя в распоряжение враждебных сил, российский гражданин усиливает их, объективно и субъективно способствует враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России. Содействие этой деятельности и есть иное оказание помощи иностранному государству, зарубежной организации или их представителям.

Как показывает анализ различных форм враждебной деятельности указанных зарубежных сил в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, одним из важнейших направлений этой деятельности являются поиск и вербовка ими российских граждан для вовлечения их в такую деятельность. Поэтому вербовка «адресатами» гражданина РФ должна рассматриваться не только как создание условий для последующей враждебной деятельности с помощью изменника, но и как серьезный результат этой деятельности (в данном случае – вербовочной) в ущерб внешней безопасности Российской Федерации независимо от того, кто вступает в качестве инициатора сговора (вербовки). Следовательно, и вступление российского гражданина в преступный сговор с «адресатами» об участии его в их враждебной деятельности против нашей страны, его согласие на вербовку следует расценивать как содействие им во враждебной деятельности против нашей страны, то есть как оконченную государственную измену в форме иного оказания помощи.

Составной частью преступного сговора (вербовки) в ряде случаев является обучение изменника в иностранной разведывательной или иной специальной школе либо получение им от «адресатов» инструктажа о способах его будущей деятельности. Такой инструктаж может осуществляться при личных встречах виновного с представителями «адресатов» либо заключаться в передаче ему соответствующей информации в письмах, по радио и т. п. Поэтому такого рода обучение должно квалифицироваться тоже как оконченная государственная измена в форме иного оказания помощи. В связи с этим не вполне современной представляется точка зрения Г. З. Анашкина, высказанная им в 1973 году. Согласно мнению этого автора, обучение в разведшколе, в зависимости от обстоятельств, образует оконченный состав измены либо в форме перехода на сторону врага (в период военных действий), либо бегства за границу, либо оказания иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против нашей страны[684]684
  См., например: Прохоров В. С. Преступления против государства (Особо опасные государственные преступления) // Уголовное право. Особенная часть: Учебник. В 2 частях. Часть I / Под редакцией Н. А. Беляева, Д. П. Водяникова, B. В. Орехова. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1995. С. 70.


[Закрыть]. Как известно, такая форма измены, как бегство за границу, в настоящее время УК РФ не предусматривается. В то время, когда Г. З. Анашкин написал свою работу, указанная форма измены еще существовала. Однако, по нашему мнению, обучение в разведывательной школе за рубежом и тогда выходило за рамки этого состава, в связи с чем не могло квалифицироваться как составная часть бегства за границу. Обучение в спецшколе носит производный характер, так как немыслимо без вербовки, в то время как на практике достаточно часто встречались факты, когда вербовка никаким обучением в разведывательной или иной школе не сопровождалась. Поэтому такие действия субъекта и по старому законодательству следовало квалифицировать как оказание помощи. Что касается измены в форме перехода на сторону врага, то по УК РСФСР 1960 года она охватывала обучение виновного в иностранной разведшколе в период военных действий, на что справедливо указывал Г. З. Анашкин в 1973 году. Однако по УК РФ 1996 года данная форма измены полностью поглощается составом государственной измены в форме иного оказания помощи. Поэтому точку зрения Г. З. Анашкина в этой части следует признать устаревшей.

Как уже говорилось, преступный сговор изменника с «адресатами» иногда исчерпывает содержание объективной стороны иного оказания помощи. При этом преступление завершается его установлением, и изменническая деятельность субъекта дальнейшего развития не получает. Однако гораздо чаще имеют место факты, когда изменник после вступления в сговор с «адресатом» продолжает действовать в его пользу. При таких обстоятельствах последующие действия виновного, способствующие враждебной деятельности «адресата» в ущерб внешней безопасности России, являются продолжаемой преступной деятельностью. Независимо от степени завершенности той или иной подрывной акции они должны квалифицироваться как оконченная государственная измена в форме иного оказания помощи.

Поскольку сговор субъекта с «адресатом» – это всегда действие, то государственная измена в форме иного оказания помощи, по нашему мнению, не может быть совершена путем чистого бездействия. Бездействие, способствующее враждебной деятельности «адресата» в ущерб внешней безопасности России, может являться составной частью объективной стороны изучаемого преступления, выступая в качестве способа реализации сговора виновного с иностранным государством, зарубежной организацией или их представителями.

Изучение юридической литературы показывает, что не все высказанные в ней точки зрения относительно структуры объективной стороны государственной измены в форме иного оказания помощи являются приемлемыми. Это касается как работ, опубликованных на основе изучения УК РСФСР 1960 года, так и изданных после принятия нового Уголовного кодекса. Некоторые ученые вообще обходят молчанием способы совершения этого преступления, другие произвольно сужают его объективную сторону, третьи необоснованно расширяют ее. В отдельных формулировках не хватает должной четкости.

Так, П. И. Гришаев и Б. В. Здравомыслов (1959), определяя измену в рассматриваемой форме как «любое прямое или косвенное содействие иностранному государству в проведении подрывной деятельности» против нашей страны[685]685
  Гришаев П. И., Здравомыслов Б. В. Особо опасные государственные преступления // Советское уголовное право. Часть Особенная. Выпуск 1. М.: Издательство ВЮЗИ, 1959. С. 21.


[Закрыть], по существу оставляли открытым вопрос о способах совершения этого преступления. Нельзя согласиться и с позицией авторов комментария к Уголовному кодексу Латвийской ССР (1967), которые без достаточных оснований ограничивали объективную сторону изучаемой формы измены действиями виновного, осуществляемыми «по заданию иностранного разведывательного органа или иного заинтересованного органа или агентуры»[686]686
  Комментарий Уголовного кодекса Латвийской ССР. Рига: Лиесма, 1967.
  C. 169–170.


[Закрыть]. Тем самым из объективной стороны данного преступления неоправданно исключались все деяния, осуществленные субъектом по собственному почину, без задания иностранных «адресатов», хотя именно инициативным действиям изменника может быть отдано предпочтение при его вербовке. Встречается и неправомерное расширение объективной стороны анализируемой формы государственной измены, когда к ней относят участие субъекта в бандитских националистических формированиях на территории западных областей Украины и Белоруссии, а также в Прибалтике в послевоенный период[687]687
  См.: Клягин В. С. Ответственность за особо опасные государственные преступления. Минск: Вышэйшая школа, 1973. С. 119.


[Закрыть]. На самом деле подобные действия, как правило, совершались без вступления виновным в сговор с представителями иностранного государства, в связи с чем образовывали другую форму измены Родине, предусматривавшуюся в то время УК РСФСР, – заговор с целью захвата власти. Точно так же в настоящее время действия чеченских боевиков, совершаемые при отсутствии сговора с иностранным государством, зарубежной организацией или их представителями, не могут квалифицироваться как государственная измена. В них содержатся признаки других преступлений, предусмотренных статьями 105, 205, 205-1, 206, 208, 279, 281 и других УК РФ 1996 года.

Расширяет объективную сторону рассматриваемого преступления и Ю. А. Куринов. В своих работах (1961, 1975, 1982) он утверждает, что ответственность за совершение измены в этой форме должен нести, в частности, гражданин нашей страны, сообщивший иностранной державе составляющие государственную тайну сведения. По мнению автора, ответственность за оказание помощи наступает, если эти сведения не были доверены виновному по службе или по работе либо не собирались или не похищались им с целью передачи иностранному государству, зарубежной организации или их агентуре. С его точки зрения, субъектом измены в форме выдачи государственной тайны может быть лишь лицо, которому указанные сведения были доверены либо стали известны по службе или работе[688]688
  См.: Меньшагин В. Д, Куринов Б. А. Научно-практический комментарий к Закону об уголовной ответственности за государственные преступления. М.: Госюриздат, 1961. С. 13; Куринов Б. А. Особо опасные государственные преступления // Советское уголовное право. Особенная часть. М.: Издательство Московского университета, 1975; его же. Особо опасные государственные преступления // Советское уголовное право. Особенная часть. М.: Издательство Московского университета, 1982. С. 28.


[Закрыть]. По-видимому, на позицию автора оказали влияние положения уголовного закона, устанавливающие ответственность за разглашение государственной тайны лицом, которому тайна была доверена либо стала известна по службе или работе. Между тем норма о государственной измене, как по УК РСФСР 1960 года, так и по УК РФ 1996 года, называет лишь один отличительный признак специального субъекта – его принадлежность к гражданству нашей страны. Работа виновного с секретными материалами или оказанное ему доверие нормой об ответственности за государственную измену не предусматривается. Поэтому сообщение субъектом государственной тайны иностранному государству, зарубежной организации или их представителям (передача или выдача этих сведений) не охватывается составом иного оказания помощи и должно квалифицироваться, в зависимости от обстоятельств, как государственная измена либо в форме шпионажа, либо в форме выдачи тайны. Государственная тайна может являться предметом посягательства при совершении измены в форме иного оказания помощи, но при условии, если сведения, составляющие эту тайну:

а) не собирались, не похищались и не хранились в целях передачи иностранному государству, зарубежной организации или их представителям;

б) не передавались или не выдавались тем же «адресатам».

Все остальные действия с государственной тайной, совершаемые в сговоре с указанными «адресатами», образуют государственную измену в форме иного оказания помощи. Сюда относятся: уничтожение документов, содержащих государственную тайну, или предметов, сведения о которых составляют государственную тайну, опубликование для широкого распространения сведений, составляющих государственную тайну, повреждение или модификация компьютерной информации, содержащей такую тайну, и т. п.[689]689
  См.: Рябчук В. Н. Уголовно-правовая защита информации в Российской Федерации // Лицензирование деятельности предприятий на право работы со сведениями, отнесенными к государственной тайне, в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. СПб., 1998. С. 69; его же. Иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям // Рабочая книга таможенника. Выпуск 5. Информационная безопасность таможенных технологий: Учебно-практическое пособие. СПб.: ИПК «Синтез-Полиграф», 1999. С. 155; его же. Уголовно-правовая защита информации, составляющей государственную тайну // Государственная тайна в Российской Федерации. Учебно-методическое пособие. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1999. С. 137; его же. Уголовно-правовая защита информации, составляющей государственную тайну // Государственная тайна в Российской Федерации: Учебно-методическое пособие. 2-е издание, переработанное и дополненное. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2000. С. 148.


[Закрыть]

Некоторые авторы, описывая способы совершения измены в рассматриваемой нами форме, не всегда использовали достаточно точную терминологию, что может вызвать представление о неоправданном расширении ими рамок объективной стороны данного состава. Так, комментарии к уголовным кодексам РСФСР и Молдавской ССР, изданные соответственно в Ленинграде (1962) и Кишиневе (1964), содержали утверждение, что оказание иностранному государству помощи может выражаться в предоставлении ему информации[690]690
  См.: Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР 1960 года. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1962. С. 145; Комментарий к Уголовному кодексу Молдавской ССР. Кишинев: Картэ Молдавеняскэ, 1964. С. 121.


[Закрыть]. М. А. Ефимов (1964) и М. И. Якубович (1965) упоминали в качестве одного из способов совершения этого преступления выполнение заданий иностранной разведки[691]691
  См.: Научный комментарий к Уголовному кодексу РСФСР: Учебное пособие для студентов стационара, заочного и вечернего факультетов. Свердловск: Издательство Свердловского юридического института, 1964. С.161; Якубович М. И. Особо опасные государственные преступления // Советское уголовное право. Часть Особенная. М.: Юридическая литература, 1965. С. 24.


[Закрыть], а В. С. Клягин (1973) включал в их число сотрудничество с иностранной разведкой[692]692
  См.: Клягин В. С. Указ. соч. С. 107.


[Закрыть]. В принципе правильные, приведенные положения, на наш взгляд, нуждаются в конкретизации. По-видимому, следовало бы сразу разъяснить, что и предоставление информации, и выполнение заданий иностранной разведки, и сотрудничество с нею могут квалифицироваться как иное оказание помощи только в том случае, если указанные действия не образуют состава измены в других формах, то есть, по действующему законодательству, они не охватываются государственной изменой в формах шпионажа или выдачи государственной тайны.

Отдельные ученые справедливо указывают, что измену в исследуемой форме совершает гражданин нашей страны, который способствует иностранной державе в осуществлении враждебных действий против Российской Федерации, таких, например, как разрыв дипломатических отношений с нашим государством или расторжение международных договоров, заключенных с ним[693]693
  См., например: Смирнов Е. А. Особо опасные государственные преступления, посягающие на внешнюю безопасность СССР // Особо опасные государственные преступления. М.: Юридическая литература, 1963. С.88; Анашкин Г. З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. М.: Юридическая литература, 1964. С. 111; его же. Особо опасные государственные преступления // Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Том 3. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1973. С. 140; Якубович М. Н. Указ. соч. С. 24; Уголовный кодекс Эстонской ССР: Комментированное издание. Таллин: Ээсти раамат, 1968. С. 167; Криволапов Г. Г. Особо опасные государственные преступления // Уголовное право Монгольской Народной Республики. Часть Особенная. М.: Юридическая литература, 1978. С. 25; Уголовный кодекс Украинской ССР: Научно-практический комментарий. Киев: Политиздат Украины, 1978. С. 208; и др.


[Закрыть]. Другие относят к данному составу осуществление деяний, направленных на вовлечение России в войну[694]694
  См., например: Смирнов Е. А. Указ. соч. С. 88; Анашкин Г. З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. С.111; его же. Особо опасные государственные преступления. С. 140; Криволапов Г. Г. Указ. соч. С. 25; Уголовный кодекс Украинской ССР: Научно-практический комментарий. С. 208; и др.


[Закрыть] или на провокацию международного конфликта между нею и зарубежным государством[695]695
  См., например: Уголовный кодекс Эстонской ССР: Комментированное издание. С.178–179; и др.


[Закрыть]. При этом иногда утверждается, что как совершение этой формы измены должны квалифицироваться действия субъекта, любыми способами содействующего иностранному государству в осуществлении указанных враждебных акций против нашей страны[696]696
  См., например: Смирнов Е. А. Указ. соч. С. 88; Якубович М. Н. Указ. соч. С. 24; и др.


[Закрыть].

Таким образом, объективная сторона государственной измены в форме иного оказания помощи представляет собой вступление российского гражданина в преступный сговор с иностранным государством, зарубежной организацией или их представителями, включающей дачу согласия этим «адресатам» на осуществление умышленных преступлений, способствующих политическим, военным, дипломатическим, экономическим, разведывательным, информационным и другим враждебным акциям как открытого, так и тайного характера, проводимых ими в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, а также совершение виновным в рамках указанного сговора таких деяний любыми способами, за исключением образующих государственную измену в формах шпионажа или выдачи государственной тайны.

Изучение юридической литературы и обобщение следственной и судебной практики позволяют выделить следующие конкретные способы реализации сговора субъекта с «адресатами» по оказанию им помощи в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России:

– приискание виновным кандидатов на вербовку для участия во враждебной деятельности «адресата» против нашей страны;

– вербовка российских или иностранных граждан, а также лиц без гражданства для участия в указанной деятельности;

– служба в разведывательных или других органах иностранного государства, занимающихся подрывной деятельностью против нашей страны;

– вступление в зарубежную организацию, осуществляющую враждебную деятельность против России и участие в такой деятельности;

– снабжение представителей иностранного государства (как правило, разведчиков или агентов спецслужб) или зарубежной организации какими-либо средствами для осуществления подрывных акций против Российской Федерации или устранение препятствий при совершении ими подобных действий;

– укрывательство таких лиц;

– передача иностранному государству, зарубежной организации или их представителям иных сведений для использования их во враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности нашей страны;

– выполнение заданий иностранного государства, зарубежной организации или их представителей, выходящих за рамки шпионажа и выдачи государственной тайны, но содействующих указанным «адресатам» в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности нашей страны.