Текст книги "Саммари 100 лучших книг от CrossReads"

Преданность

14 февраля Уилл получил бумаги на развод. Шери была сыта по горло и приняла решение за них обоих. 19 февраля, когда Уилл осознал, что его браку конец, он позвонил Джаде и предложил встречаться. Она согласилась и тут же вернулась в Лос-Анджелес с маленькой фермы в Балтиморе, которую собиралась купить. Джада и Уилл не могли насытиться друг другом.

К тому же кинокарьера Уилла продолжала развиваться. Мартин Лоуренс позвал его в фильм «Плохие парни». Сценарий был неплох, но диалоги никуда не годились. Поэтому Уиллу и Мартину во время съемок приходилось всё время переделывать свои реплики. «Плохие парни» превратил Уилла Смита в кинозвезду. К тому же развод с Шери был завершен.

Следующие десять лет превратились в череду кассовых успехов. Все фильмы с Уиллом Смитом неизменно окупались. Это получалось не только благодаря денежным вложениям студий, но и потому что Уилл посещал премьеры своих фильмов во всех странах, где мог. Таким образом он рекламировал не только фильмы, но и самого себя. Обычно актеры ненавидят общаться с журналистами, но по подсчетам Джей-Эла пара встреч с поклонниками, несколько интервью и посещение премьеры могут существенно повысить кассу.

Джада и Уилл поженились, когда она была уже на втором триместре беременности. Джада хотела скромную свадьбу, совсем без гостей. Но ее мама, а в глубине души и Уилл, хотели традиционную. Джаде пришлось согласиться, и это был один из множества компромиссов, на которые ей пришлось пойти, чтобы провести жизнь с Уиллом Смитом. 8 июля 1998 года родился Джейден Кристофер Сайер Смит.

Семья

Уилл смог стать самой большой кинозвездой в мире. А между тем у него родилась дочь. Уиллоу Камиль Рейн Смит появилась на свет 31 октября 2000 года, на Хэллоуин. Всё сложнее стало сохранять баланс между Шери и Джадой. Пресса всё чаще делила их на «старую» и «новую» семью Уилла Смита, отдавая предпочтение фотографиям с Джадой, Джейденом и Уиллоу. К тому же Шери желала для Трея «нормальной» жизни. Уилл не мог понять, почему его сыну обязательно вовремя ложится спать и ходить в обычную школу, когда можно ездить с отцом на съемки и заниматься с репетиторами.

В конце концов они перестали рвать ребенка на части, и Трей остался с Шери, но после своего 13-го дня рождения попросился жить с отцом.

Уилл купил огромное ранчо, прямо как из его детских мечт. Джада сказала «нет», но он не слушал. Он уже всё придумал. Уилл был уверен, что именно этого дома им не хватает для полного счастья. Как глава семьи он должен был создать для них все условия, чтобы быть счастливыми.

Предназначение

Уилл отказался сниматься в фильме-биографии Мухаммеда Али. Он не хотел стать тем человеком, который испортит образ и наследие этого великого человека на большом экране. Он никогда в жизни не боксировал, а тут нужно было боксировать не просто как хороший боксер, а как величайший боксер всех времен.

Через неделю позвонил Джей-Эл и сказал, что Али хочет встретиться с Уиллом.

Уилл приехал в Лас-Вегас, чтобы встретиться с чемпионом, его женой Лонни и дочками Лейлой и Мэй Мэй. Оказалось, что Али не только икона, но и дружелюбный человек с хорошим чувством юмора. Его сердце было открыто. Али рассказывал о своем детстве, о том, как изменилась его жизнь, когда он научился драться, как он победил на Олимпийских играх, как нелегко ему давались отношения с женщинами, как тяжело ему было со своим отцом.

К концу встречи Уилл решил: «Кажется, я смогу…»

Благодаря режиссеру Майклу Манну и тренеру Дарреллу Фостеру, который превратил подготовку к роли в тренировки, как в военном лагере, Уилл смог подготовиться к роли. За год Даррелл сделал из Смита настоящего бойца. В его команде царил дух боксерского лагеря и поддержки. Все стали бегать десятку с раннего утра. Все тренировались в зале, правильно питались, читали, учились и предлагали новые идеи. Все жили по распорядку, чтобы тянуться к лучшей версии самих себя. Их миссией было правильно рассказать историю Мухаммеда Али.

Идеал

Даже после окончания съемок команда продолжила жить, руководствуясь философией боксерского лагеря – работать над собой и требовать от себя и от окружающих лучшего.

Уилл Смит взобрался на самый верх, стал величайшей кинозвездой в мире, но обзавелся «невидимой болезнью» – боязнью потерять всё, оказаться в бедности. Все достижения казались хрупкими. Один скандал, один провал фильма – и придется вернуться в Филадельфию. Уилл старался работать и тренироваться больше всех. Он считал, что должен побеждать всегда. Он неизменно следовал правилу своего отца: «99 % – всё равно что ноль», и не замечал, что это делает несчастными его жену и детей.

С самого детства он связывал успех с любовью. Уилл был уверен, что чем больше его фильм соберет в прокате, тем больше людей его полюбят, тем счастливее он станет. Поэтому Джада пожертвовала своей музыкальной карьерой, чтобы быть рядом с детьми, пока Уилл пропадал на съемках и покорял новые вершины.

Бунт

Такой же преданности делу Уилл стал требовать и от своих детей. Когда пластинка Уиллоу Whip My Hair («Трясу шевелюрой») стала платиновым глобальным хитом, он хотел ковать железо пока горячо. Уилл не заставлял детей идти в шоу-бизнес, но для дочери всё складывалось настолько удачно, что стоило продолжать двигаться вперед. Уиллоу пригласили поехать на гастроли, чтобы целый месяц выступать на разогреве у Джастина Бибера. Но после последнего выступления в турне вдруг оказалось, что дочь больше не хочет трясти шевелюрой.

Уилл не мог понять, что это значит: как можно было не хотеть добиваться еще большего успеха? Разве можно вот так просто сдаться? Он продолжал настаивать, тогда его малышка, несмотря на то что ей было только девять, решила проблему радикально – побрила голову. Уилл был потрясен: как же теперь трясти шевелюрой?

Зато Уилл наконец услышал то, что она хотела сказать. Внезапно он обнаружил, что существует такая странная вещь – чувства – и с ними нужно считаться. Никогда раньше Уилл не думал о том, что крыша над головой и еда на столе – это не всё, что нужно детям для счастья. Он вдруг обнаружил, что чувства повсюду.

Уилл всегда был прекрасным защитником, добытчиком и наставником, пришло время стать отцом в полном смысле. Для укрепления связи с Джейденом он выбрал фильм «После нашей эры». На съемках они смогли сблизиться. Уилл успешно продемонстрировал, насколько он ценит и интересуется своим сыном. Но этот сыновне-отцовский медовый месяц вылился в то, что фильм провалился в прокате и был обруган критиками. Джейден отчасти винил в этом отца и чувствовал себя преданным. Поэтому тогда Уилл сделал неправильный вывод: невозможно заботиться о чувствах окружающих и при этом побеждать.

Также Уилл узнал, что чувства есть не только у детей, но и у Джады. Она чувствовала себя несчастной, хоть и любила мужа. Поэтому они решили работать над собой по отдельности. Они должны были стать счастливыми, независимо друг от друга, чтобы вернуться друг к другу и к отношениям уже счастливыми.

Ретрит

Уилл заработал и достиг большего, чем когда-либо мечтал. Так почему же всё вокруг стало рушиться? Что он упустил?

Для того чтобы разобраться в себе, Уилл улетел в одиночестве в Тринидад. Там он обнаружил, что совершенно не терпит безделья. Он не мог заставить себя посидеть смирно, помолчать, побыть одному. Он был зависим от одобрения окружающих, а чтобы его добиться, пристрастился к победам. Как наркоман, Уилл подсел на поток регулярных побед.

Зато Уилл наконец допустил мысль, что обстановка боксерского лагеря в домашних условиях – возможно, не самый оптимальный подход к отношениям. Он отправился на поиски новой системы. Один из его друзей как раз только вернулся из Индии и рассказал о штуке под названием випассана. Нужно было уехать подальше от людей и провести десять дней без телевизора и телефона да еще и в полном молчании.

Уилл отправился в дом в горах Юты, располагавшийся на высоте в 2500 метров в полном отрыве от цивилизации. Он собирался выдержать 14 дней, чтобы переплюнуть друга. Минуты длились, как часы. На пятый день Уилл готов был на стенку лезть. На девятый день он обнаружил, что полон новых идей, стихи и песни полились из него потоком. Через пару дней Уилл решил освоить медитацию. К концу випассаны он обнаружил, что ему невероятно тяжело было находится наедине с самим собой.

«Ну а если я сам не хочу с собой быть, с чего бы другим людям этого хотеть?»

Затем последовали долгие часы, даже годы работы с психологом, чтобы научиться принимать свои чувства. Внутри него всегда боролись два начала: мальчик, который хотел всех рассмешить, и генерал, живущий по принципу: «Сделай или умри». Уиллу нужно было научиться следовать за собой, а не искать одобрения окружающих. Психолог заставила его заново выстроить того человека, который звался Уиллом Смитом, исследовать его, экспериментировать, узнавать, что ему в действительности нравится и не нравится.

Любовь

Врачи утверждали, что отцу Уилла осталось всего шесть недель, но он прожил целых три месяца. Каждую неделю Уилл навещал его. Странно было видеть этого бывшего тирана, который теперь не мог самостоятельно даже в туалет ходить. Зато у детей было время подготовиться к его неизбежному уходу.

В свои последние дни отец Уилла не переживал за свой бизнес. Не переживал о деньгах. Даже о еде он больше не беспокоился. Его волновал лишь один главный вопрос – о его личной концовке фильма: принесла ли его жизнь пользу? Ему было необходимо знать, что жизни детей стали лучше благодаря тому, что он был с ними. Ему хотелось верить, что, несмотря на все его проблемы, недостатки и ошибки, в конечном итоге плюсы перекрывали минусы и прожитая им жизнь имела ценность.

Уилл успел сказать отцу, что тот был молодцом, что он сделал для своих детей всё, что мог.

На похоронах отца Уилл снова встретился с Джадой. И они смогли найти в себе смелость снова продолжать идти по жизни вместе.

Саммари книги «Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем»

Текст Алины Григорьевой

«В возрасте 24 лет я действительно пришел к выводу, что мир сотворили безумные идеи».

Слоган компании Nike Just do it! известен многим. Из удачной рекламной кампании, созданной более 30 лет назад, эта фраза превратилась в главный мотивационный лозунг поклонников бренда и увлеченных спортом людей.

Но призыв Just do it! также можно считать удачной характеристикой истории возникновения компании. Однажды Фил Найт последовал внутреннему посылу «Просто сделай это» и решился открыть свой бизнес. О том, как компания по импорту обуви превратилась в один из самых узнаваемых брендов в мире, автор рассказал в книге «Продавец обуви».

Blue Ribbon

На дворе были бунтарские 60-е, а Филипп Найт, застенчивый и худой как щепка мальчишка, ни разу не брал в рот сигареты и ни с кем не встречался.

В глубине души Фил, как и его сверстники, мечтал быть успешным. Но для него успех не означал деньги или большой дом, это было скорее нечто творческое, важное, наполненное смыслом. Филипп хотел оставить свой след в истории. В разное время он воображал себя писателем, знаменитым журналистом или известным государственным деятелем. Но втайне всегда мечтал стать спортсменом. Фил занимался бегом в Орегонском университете, он был хорошим бегуном, но не великим.

Все размышления о будущем, так или иначе, возвращали его к одной Безумной идее. Туманным утром 1962 года, совершая ежедневную шестимильную пробежку, Фил решил, что ничто не остановит его на пути к ней. Дело оставалось за малым – рассказать о своей Безумной идее отцу.

Он долго репетировал, как подойдет к нему и как-нибудь начнет такой разговор:

– Ну-у, пап, ты помнишь ту Безумную идею, которая пришла в голову в Стэнфорде?

Во время одного из выпускных классов Фил писал курсовую работу по специализации, посвятив ее обуви. Идея была в том, что японские фотоаппараты недавно совершили прорыв на рынке фотокамер. Так почему не могло случиться нечто подобное с японскими кроссовками? За курсовую Фил получил «отлично», и на этом могло бы всё закончиться, если бы только он не чувствовал, что в этой идее есть потенциал.

У Филиппа были небольшие накопления, к тому же он продал свою машину, но этого было бы недостаточно на кругосветное путешествие. Да, он хотел увидеть Гималаи, пирамиды и Мертвое море. И, разумеется, нужно было сделать остановку в Японии. К удивлению Филиппа, отец согласился поддержать его финансово.

Так Фил Найт оказался в Японии.

Его главной целью было встретиться с представителями компании «Оницука», производившей кроссовки «Тайгер», и стать их официальным дилером в США. Когда на встрече японцы спросили, какую компанию мистер Найт представляет, Филипп растерялся. Мысленно он оказался дома, в своей комнате, где стены украшали наградные голубые ленты (blue ribbons) за соревнования по бегу. Ответ напрашивался сам собой:

– «Блю Риббон», – выпалил Фил, – компания «Блю Риббон Спортс оф Портленд».

После недолгих переговоров «Оницука» согласилась предоставить образцы кроссовок для американского рынка. Фил продолжил свое кругосветное путешествие. Он побывал на Филиппинах, во Вьетнаме, где Сайгон уже ощетинился штыками, в Индии, на Кипре, в Италии. Много лет спустя, предаваясь воспоминаниям, Фил думал о том, что больше всего его впечатлил греческий храм богини Ники – богини победы.

Посетив Европу, в 1963 году Филипп вернулся домой, и всё, что его волновало, – прислала ли «Оницука» обещанные кроссовки. Кроссовки прибыли в Орегон в первую неделю нового 1964-го года, и первый, к кому с ними отправился Фил, был Билл Бауэрман. Он был легендарным тренером по бегу. К тому же Бауэрман был буквально одержим усовершенствованием кроссовок. Если повезет, рассуждал Филипп, то тренер закажет несколько пар для своих спортсменов. Но вышло по-другому. Бауэрману не просто понравились кроссовки «Тайгер», он решил заключить сделку: 50 на 50, честное равное партнерство.

Конкуренция

В апреле Филипп получил свою первую партию «Тайгеров», заполнив ими весь подвал родительского дома, и выбрал самую простую, но при этом самую успешную стратегию продажи – он объехал все легкоатлетические соревнования северо-запада Тихоокеанского побережья, разговаривая с бегунами, тренерами и болельщиками. Так начался его бизнес, основанный на почтовых заказах. Распродав первую партию, Фил заказал у японцев еще тысячу пар на три тысячи долларов, что съело почти всю наличность его отца. После этого отцовский банк закрыл его кредитную линию, и Филу пришлось отправиться в «Первый Национальный банк штата Орегон».

Продажи шли так хорошо, что Филиппу понадобился еще один продавец. На соревнованиях в Лос-Анджелесе он встретил знакомого из Стэнфорда – Джеффа Джонсона. Джонсон собирался стать социальным работником, но по выходным он продавал кроссовки «Адидас». Фил спросил: не хочет ли Джефф послать «Адидас» куда подальше и продавать «Тайгеры»? Джонсон колебался, он собирался скоро жениться, не время было рисковать.

Это был первый отказ за много месяцев, поэтому Филипп не расстроился, но затем последовал следующий удар судьбы – оказалось, что на восточном побережье какой-то ковбой Мальборо тоже собирается продавать кроссовки от «Оницуки». Фил вновь вылетел в Японию, чтобы лично встретиться с представителями компании.

Один год, сказал господин Оницука, на один год 13 западных штатов останутся только за компанией «Блю Риббон». Ковбой Мальборо останется на восточном побережье и не будет продвигаться на запад.

Новые союзники

Фил получил письмо от Джеффа Джонсона. Тот согласился стать «коммивояжером, работающим за комиссионное вознаграждение». Фил ответил на письмо, Джонсон прислал еще одно, и еще, и еще. Конверты стали сыпаться как водопад из щели для писем. Джефф писал обо всем: на каких соревнованиях он побывал, какие спортсмены участвовали и какие места заняли, кому и сколько он продал кроссовок.

К 1965-му году Джонсон выразил желание бросить свою социальную работу и заниматься только продажей обуви. Фил согласился и сделал его первым сотрудником «Блю Риббон» на полную ставку. Но в то же время его больше волновал долг в 11 тысяч долларов на его счету, и то, что несмотря на удвоение продаж за год, «Первый национальный банк Орегона» выражал беспокойство по поводу кредита для Найта. Каждый свободный доллар Фил возвращал в бизнес, у него не было капитала, который так хотели увидеть банкиры.

Распродав кроссовки и погасив кредит, Фил удваивал заказ у «Оницуки» и, надев свой лучший костюм, снова шел в банк за еще большим кредитом.

Джонсон работал в «Блю Риббон» на полную ставку, а Филипп Найт сдал экзамены и устроился бухгалтером в компанию «Прайс Уотерхаус», чтобы удержаться на плаву. Там он и познакомился с Дербертом Дж. Хэйесом, который обладал острым умом, огромным талантом и таким же непомерным аппетитом. Только взглянув на колонки цифр, он мог сделать предсказание о будущем фирмы. Хэйес превращал бухгалтерию в искусство.

Фил рассказал Хэйесу о «Блю Риббон». Он разглядел в ней нечто многообещающее, но также и то, что условия в экономике не сулили новой компании ничего хорошего. Но у Фила еще был его самый ценный актив – Бауэрман.

Бауэрман с женой посетили Японию во время Олимпийских игр и нанесли визит в штаб-квартиру «Оницуки». Бауэрман быстро нашел общий язык с господином Оницукой. И, вернувшись на родину, он с радостью вступил в переписку с новым другом. К тому же Бауэрман не прекращал своих экспериментов. Он разрывал и перешивал «Тайгеры» заново. Каждый забег его спортсменов приносил два результата: кто показал лучшее время и как себя показали кроссовки. В конце концов, всё это принесло плоды – «Оницука» согласилась выпустить кроссовки с его модификациями.

Джонсон продолжал закидывать Фила письмами, а Фил предоставлял Джонсону свободу действовать, благодаря чему у «Блю Риббон» появился первый розничный магазин в Санта-Монике.

Годичный договор с «Оницукой» истекал, и на горизонте вновь появился ковбой Мальборо. Он собирался прийти на всё готовое и забрать всю сеть клиентов, которую с таким усердием создавал Джонсон. Пришло время снова посетить Японию. Там Фил встретился с новым менеджером «Оницуки» – Китами. Рассказав о своих успехах директорам компании, Фил увидел только мрачные лица. «Оницуке» нужен был дистрибьютор покрупнее, возможно, с филиалами на Восточном побережье.

Но у нас есть филиал на Восточном побережье, заверил их Филипп. Японцы повеселели, договор на эксклюзивную дистрибьюцию в США был подписан. А Фил подумал: интересно, понравится ли Джонсону Атлантический океан?

Магазин перешел Борку, бывшему тренеру по бегу в средней школе, а Джонсон отправился на восток.

Филу казалось, что у него и так полно людей, – Джонсон и Борк. Но позвонил Бауэрман и попросил добавить в штат еще одного сотрудника – Боба Вуделла. Он был бегуном из команды Бауэрмана, но недавно получил травму и на всю оставшуюся жизнь застрял в инвалидном кресле. За обедом Фил предложил Вуделлу открыть магазин розничной продажи в Юджине, и они ударили по рукам.

К концу года продажи «Блю Риббон» достигли 84 тысяч долларов, и квартира Фила стала слишком тесной для того, чтобы хранить в ней все кроссовки. Он арендовал помещение в восточной части города. Оно было старое, с высокими потолками и окнами, которые либо заклинивали, либо вообще были разбиты.

Пенелопа

Фил хотел посвящать каждую минуту своего времени «Блю Риббон», но работа в «Прайс Уотерхаус» отнимала слишком много времени. И хотя «Блю Риббон» уже пять лет показывала стабильное удвоение продаж, она всё еще не могла обеспечивать своего соучредителя. Всё же Фил решил сменить деятельность.

Найт устроился в Портлендский государственный университет преподавать курс бухучета. В первый учебный день 1967 года он стоял за кафедрой, когда в аудиторию впорхнула чудесная девушка с золотистыми волосами и ярко-голубыми глазами. На перекличке оказалось, что ее зовут Пенелопа Паркс. Она была лучшей по успеваемости в классе.

Однажды, когда мисс Паркс задержалась у рабочего стола Филиппа, он предложил поработать в его обувной компании.

– Звучит… забавно, – ответила она.

Вуделл вручил ей список заданий, сказав выбирать одно или два. Но она не стала выбирать, просто делала всё. Фил был очарован. Они сходили на пару свиданий, и она сказала, что мистер Найт может звать ее Пенни. И к февралю, когда Филиппу было почти тридцать, все дни они проводили в «Блю Риббон», а вечера – у него в квартире.

Затем пришло время снова уехать в Японию, чтобы зацементировать отношения с «Оницукой». В Портлендском университете, сказал Фил своей Пенелопе, косо смотрят на отношения преподавателя и студентки. Так что, может, Пенни организует свадьбу, пока он будет в отъезде. И она сказала: «Да».

Филипп провел несколько недель в Японии, Китами выразил надежду завоевать весь американский рынок. Будущее представлялось полным надежд.

По возвращении Филипп и Пенелопа произнесли брачные клятвы на глазах у двухсот свидетелей в церкви Святого Марка.

Бауэрман вернулся из Мехико после Олимпийских игр, Фил ждал хороших новостей. Но новости были такие: многие спортсмены носят кроссовки «Тайгер» на тренировках, но никто не надевает их на соревнования. «Пума» и «Адидас» могли платить спортсменам, чтобы те носили их обувь, у «Блю Риббон» такой возможности не было.

К тому же на Играх Бауэрман столкнулся с Китами, и похоже, тот не был таким уж сторонником «Блю Риббон», как показалось Филу в Японии. Затем Китами и господин Оницука посетили офис «Блю Риббон», и помещение без стекол в окнах произвело на них не лучшее впечатление. Но объемы продаж росли.

Пенни и Фил учились жить друг с другом. Ей пришлось примириться с тем, что муж так сильно зациклен на своей компании. А весной 1969 года Пенни вдруг пожаловалась на плохое самочувствие, и вскоре они поняли, что придется переехать из тесной квартирки – ведь у них будет ребенок. К тому же и «Блю Риббон», насчитывавшей уже 40 сотрудников, пришло время расширяться. Фил и Вуделл нашли помещение на первом этаже рядом со страховой компанией.