Текст книги "«Козни врагов наших сокруши...»: Дневники"

Тревоги за церковью школу

Съезды и митинги, лозунги и платформы, резолюции, контакты и всевозможныя решения – настоящая эпидемия!.. Уж так повелось у нас на Руси: любить – так сгоряча, рубить – так сплеча. И кто только не “съезжался”, не провозглашал своих “лозунгов”, своих “платформ”! Были митинги даже кухарок, дворников и извозчиков, были съезды гимназистов и гимназисток, мальчиков и девочек, чуть ли не малышей-стригунков… И все важно так, будто самые настоящие граждане, провозглашали свои решения: “Упразднить Закон Божий, упразднить экзамены и баллы, уничтожить институт надзирателей и воспитателей, ввести выборных директоров с участием в выборах самих учащихся…” Положительно, голова кругом идет от этих решений; удивляешься только: как это достает терпения у властей слушать всю эту чепуху разболтавшихся юношей и девиц, вроде учителей и учительниц, преважно решающих судьбы тех школ, где они учат и откуда, иной раз, только что сами соскочили со скамеек. И никто не спросит их: да кто же им дал право распоряжаться чужим достоянием? Легко сказать: слить церковныя школы с земскими и министерскими, передать их ведомству просвещения, – но по какому же это праву учащие распоряжаются передачей тысяч школ, в коих иные всего два-три года только учат малышей?.. Мы строили школы, собирали средства на них, обезпечивали по мере возможности, заботились о них, нередко о них болели душой, а тут, извольте, явились какие-то новые хозяева и требуют, – да, требуют, – чтобы мы безпрекословно отдали плоды многолетних наших забот и трудов в чужое ведомство… Я говорю о церковных школах. Уже пусть бы судили да рядили об этом наши власти, а то – подите: какие-то “труженики школ”, проще говоря – такие же мастера, как на фабриках модельщики или токаря, помимо хозяев, решают отнять у них их собственность и передать посторонним…

У меня под руками “Протокол заседания учащих церковно-приходских школ Московской губернии” (не хотят даже употреблять слово “епархия”), и вот какие цветочки я там усмотрел.

Съезд единогласно присоединился к Всероссийскому учительскому союзу и одобрил его “резолюцию” – только резолюцию, а не резолюции, но какую же резолюцию? – уж не об упразднении ли преподавания Закона Божия? И это – в церковных-то школах? Да ведь это – измена Церкви!.. И ужели могли на это дать согласие учителя церковных школ, из коих многие – будущие священники, а учительницы – матушки?!

“Уничтожать наблюдателей”. Милостиво позаботились о безприходных наблюдателях: оставили за ними жалование в течение года, но только “если им будет выражено доверие учащими” с оставлением в звании членов уезднаго или губернскаго училищнаго совета.

“Были прения” о ревизии хозяйственных сумм Епархиальнаго училищнаго совета. Но протокол молчит: чем решено дело? Вероятно, нет ключей в кассе совета и ничего не могли сделать…

Постановлено “единогласно: выразить порицание Епархиальному наблюдателю А. Д. Италийскому и предложить ему выйти в отставку, сохранив за ним содержание до 1 мая сего года”. Прекрасная иллюстрация к обратному смыслу известной пословицы: яйца курицу не учат. Оказывается, что в наших школах и это бывает: учат, да еще как!.. А между тем г. Италинский лет семнадцать или больше с честью и любовью к делу служил в церковной школе, и если его выгонят те, которым он был руководителем, может быть, и несколько требовательным, то вся его вина именно вот в этой требовательности и исполнении долга.

Был “поднят вопрос о полномочии съезда”. Собрание высказалось единогласно за полномочие съезда. Другими словами: сами себя и друг друга уполномочили. Был разсмотрен вопрос о праве голоса законоучителей: слава Богу, признано это “право с правом решающего голоса”. А могло быть и не признано. Да разве законоучитель не есть первый и старейший из учителей, чтобы могло быть сомнение о его праве? Просто руками разводишь: что творят гг. учащие! Они большею частью мальчики сравнительно с самими законоучителями, священниками, но считали себя вправе лишать их голоса… Просто дом сумасшедших!.. А вот заведующим законоучителям и такого права не дано, а только “совещательный голос”… Тут уж, как говорится, совсем зарапортовались молодые люди, опьяневшие от всяких побед.

Постановили посадить в Епархиальный училищный совет своих делегатов, упразднить должность председателя, уволить (будто власть какая!) председателя столичнаго отделения, несколько членов, разослать несколько приветствий, начиная от обер-прокурора, пригласить его на съезд (обещал, но не прибыл), министру просвещения, разным союзам, Совету рабочих и солдатских депутатов и проч.

Постановили обязать (слышите: обязать! какая всесильная власть!) церкви и монастыри, содержащия школы на местныя средства, производить ассигновку впредь до включения церковных школ в государственный бюджет.

Постановление: признать нештатных учащих платными с правом на пенсию и прибавки за выслугу лет.

Постановлено единогласно просить Синод отпустить из страхового капитала миллион на нужды церковно-приходских школ (что так скупо? – требовали бы больше!).

Председатель съезда, учитель Списков, сказал, что правительство пользуется властью в кредит и необходимы контроль и критика действий Временнаго правительства, а для этого учителя должны идти в “контакт” с Советом солдатских депутатов и подать им руку. Надежные, опытные контролеры!..

Решено через Советы солдатских и рабочих депутатов просить военнаго министра о “немедленном возвращении из армии учителей для работы на просвещение темной деревни…” Другими словами: освободить от военной службы, отпустить с фронта: пусть немцы порабощают Россию; учителям некогда защищать ея: надо заниматься “просвещением деревни…” Недурно придумано для того, чтобы не стыдно было бежать с фронта вместе с дезертирами.

Постановлено: не вырабатывать особаго устава церковных школ ввиду присоединения к Всероссийскому учительскому союзу. Как будто их будет спрашивать об этом церковная власть, если решит оставить школы в своем ведении…

Решено переименовать “заем свободы” в “заем культуры”: как будто народу понятнее это название…

Так вот какия важныя решения приняты съездом юношей и девиц, учащих в наших церковных школах.

Тяжело переживать то чувство негодования, которое невольно вскипает в сердце, когда читаешь эти решения, постановления, доклады самоназванных вершителей судеб той школы, которой так много было отдано любви, забот, труда и средств. Еще тяжелее, когда вспомнишь, что эти вершители ведь плоть от плоти нашего духовнаго сословия, в большинстве своем питомцы Церкви, может быть, будущие служители Церкви… И они-то бросаются в объятия “товарищей”, давно зарекомендовавших себя в качестве недоброжелателей Церкви… И невольно спрашиваешь: “Куда же мы идем? Где остановимся? Кто вразумит несчастных молодых людей? Кто будет потом исправлять то, что они напортят? И что за судьба такая для всего добраго у нас на Руси, что всё кому-то нужно преобразовывать, портить, отравлять…” Мы давно помешались на образцах иноземных, а не умеем, не имеем терпения и благоразумия вести дело по-иноземному, выходит у нас постоянно какая-то мешанина своего доморощеннаго с иноземным, обезьянство, а в самом-то деле исполнение программ врагов Церкви, которые только руки потирают от удовольствия, как послушно русские люди идут по мановению их перста. Впрочем, еще не потеряна надежда, что на Всероссийском съезде духовенства и мирян раздастся твердый голос благоразумных людей в защиту самостоятельности церковно-приходских школ и они не только уцелеют под покровом матери-Церкви, но и станут родным детищем будущаго православнаго прихода, ближайшим предметом его забот: ведь в них учатся будущие прихожане, которые должны быть действительными прихожанами роднаго храма с детскаго возраста и расти и учиться под крылышком этаго храма, под водительством пастыря Церкви…

И то обновление церковно-приходской жизни, о котором ныне так много говорят, не может произойти и прочно войти в самую жизнь народную без постепенно воспитания молодых поколений чрез обновленную и правильно поставленную церковную школу. Вот почему не удалять от Церкви, а, наоборот, в целях церковнаго воспитания будущих прихожан следует как можно ближе ставить под церковное влияние детей при самом начале их сознательной жизни, когда их сердце еще не заражено ядом страстей, когда оно еще открыто для восприятия заветов Христовых, когда семя веры и благочестия еще находит в их сердцах благодарную почву для возрастания. Дети – это как бы остатки первобытного рая, следы погибшей непорочности: сохрани, Бог, удалять их от благодатнаго тепла Церкви-матери; Богу ответит тот, кто решится на это.

Грешно обманывать себя, будто мы не знаем, не понимаем, кому нужно вырвать школу из рук Церкви: еще в шестидесятых годах известные вожди и проповедники всяких свобод говорили, что надо “поймать таракана”, то есть взять в свои руки школу, и дело будет сделано. Мы думаем, что в пылу всяких преобразований на Руси наше Временное правительство, которое мы, по указанию власти церковной, пред лицом Божиим при богослужении именуем “благоверным”, просто недосмотрело сути вопроса о судьбе церковных школ и, увлекаясь идеей полнаго объединения народнаго образования в одних руках, упустило из виду исторически-воспитательное их значение. Мы надеемся, что это будет принято во внимание и ошибка будет исправлена: достояние Церкви останется ея достоянием и то, что церковь с таким трудом, с такою любовью собирала, созидала, не будет расточаемо, не будет никому передаваемо. Об этом, кажется, уж так много и хорошо говорено, что и спорить больше нет нужды. Только предвзятая мысль врагов Церкви может настаивать, под предлогом объединения школ, на передаче церковных школ в другое ведомство; но ведь всякому известно, что как горбатаго могила исправит, так и предубежденнаго, лукавствующаго в совести, неискренняго человека никто не убедит, ибо он говорит вовсе не то, что думает.

А между тем люди незрелой мысли, незрелаго опыта жизни, недостаточно вдумчивые, пользуясь нынешней свободой, пустились в суждения и по вопросу о церковных школах. Съезды учителей и учительниц постановляют решения о передаче их ведомству народнаго просвещения, – этого мало: решают исключить Закон Божий из предметов преподавания, а так как этот вопрос “затрагивает традиционныя воззрения народной массы”, то на первое время “предоставляется не вызывающим особых сомнении лишь освобождение от обязательнаго изучения этого предмета учащихся, причем до достижения ими шестнадцатилетняго возраста освобождение это может производиться по заявлению их родителей, а по достижении указанной возрастной нормы – по желанию самих учащихся”. А время, освободившееся от Закона Божия, предполагают употребить на “усиление элементов гражданскаго воспитания и обучения молодежи путем углубления знаний из области истории и государственнаго права”, проще говоря, на обучение современному политиканству во всех его видах. Таковы, между прочим, были постановления Всероссийскаго учительскаго съезда. К этим постановлениям, как я писал недавно в своем дневнике, и присоединились учителя и учительницы наших церковных школ Московской епархии. Думаю, что они просто не разглядели, к кому пошли: думали, что в этом съезде участвуют православные христиане, а не усмотрели, что это речи вовсе не христианския. Идти против преподавания Закона Божия в христианской школе – не значит ли отрекаться от Христа? Считать этот священный предмет только “традиционными воззрениями народной массы” – не значит ли сказать прямо, что Святое Евангелие, все учение христианское есть сказка, не заслуживающая веры? И с каким пренебрежением говорят эти лжепросветители народа о народной массе!.. Так и слышится тут фарисейское: народ сей, иже не весть закона, прокляты суть (Ин. 7, 49)! Народ-де – это полные невежи: что с ним толковать? Будем проводить свои “научныя” идеи и просвещать его по-своему: христианство отжило свой век, пора перестать верить этим мифам…

Ведь вот к чему ведет, в конце концов объединение церковных школ с теми, какими руководят составители резолюций Всероссийскаго съезда народных… не учителей, а – скажем матушку-правду, – развратителей. Вот почему на все доказательства, приводимый в пользу передачи наших школ в Министерство народнаго просвещения: что наша школа умирает от бедности, что там, наоборот, все обставлено хорошо, – совесть требует сказать прямо и решительно: лучше совсем закрыть наши школы, чем отдавать их в то ведомство, где вместо просвещения большей частью вводится ныне, помимо желания властей, развращение… Лучше пусть народ останется безграмотным, чем будет развращаться в школах, где и Закон-то Божий изгоняется… Грамотность сама по себе не есть ни благо, ни зло: это то же, что острое орудие, коим можно и человека убить, и жизнь человеку спасти, произведя потребную операцию. Если ребенок не умеет владеть таким ножом, то лучше ему и не давать ножа, пока не будет поставлен в условия невозможности злоупотреблять им. Вот мое мнение относительно школьнаго учения. Я не противник школы для народа; я сделал все, что мог для этой школы, и служу ей своими изданиями, но если школа станет развращать детей, если в ней не будет преподаваться Закон Божий, если учащие будут смотреть на этот предмет только как на “традиционный пережиток”, то – Бог с ними, с этими школами, с такими учителями: пусть лучше дети остаются безграмотными или же учатся у старых дьячков, как некогда учились и мы. Я невольно вспоминаю тот Зыряновский край бывшей моей Вологодской епархии, где отцы благочинные мне докладывали, что есть селения, где не знают еще замков, где оставляют на ночь на улице и сбрую, и белье, и другое ценное для крестьянина имущество: никто ничего не тронет, хотя там нет ни одного еще грамотея. Надо ценить все по-христиански, а не идолопоклонничать пред современными модными идеями, от которых, увы, гибнет наш добрый, но слишком увлекающийся чужими модами народ. Вот в таком убеждении я и послал бывшему Московскому уездному съезду церковно-школьных деятелей приводимое здесь послание или привет на имя уездного наблюдателя, который приглашал меня на этот съезд. Прав я – пусть судит читатель по совести.

Два слова о “Протоколах Сионских мудрецов”

В Церкви Христовой есть тайна спасения, а в сонмище сатаны – тайна беззакония. Тайна спасения, от веков и родов сокровенная, открылась в Пришествии в мир для спасения мира Господа нашего Иисуса Христа; тайна беззакония совершенно откроется с пришествием антихриста. Всякая тайна до времени ея открытия остается более или менее прикрытою; так и тайна беззакония прикрывает себя от взоров верующих, чтобы внезапным своим открытием поразить их и увлечь в отступление от Бога; но поскольку это Господь находит потребных, постольку для верующих и эта тайна не может укрыться. А поелику время открытия тайны беззакония совпадает с явлением антихриста, то и признаки его пришествия суть вместе с тем признаки открытия тайны беззакония.

Меня спрашивают: насколько я придаю веры и значения известным “Протоколам Сионских мудрецов”, опубликованным в известной книге С. А. Нилуса “Близ есть, при дверех”?

Почтенный С. А. Нилус не сомневается, что эти протоколы стоят в прямой связи с тайной беззакония, делом антихриста и суть плоды работ “сонмища сатаны”, о коем говорится в Апокалипсисе, гл. 2, ст. 9. Вчитываясь в них, нельзя не прийти к заключению, что это действительно не есть работа одного лица, а произведение не одного даже поколения врагов Церкви, хитрых, лукавых, в числе коих были люди незауряднаго ума и крепкой воли, люди притом не имеющие ни одной искры христианских начал нравственности, готовые на все, чтобы достигнуть своей цели. А их цель – основание всемирнаго царства под главенством своего царя. Все это очень похоже на заветныя мечты иудеев о всемирном своем царе, а по учению святых отцов – антихристе. “Протоколы…” сплошь проникнуты иудейским духом, иудейским идеалом. С другой стороны, в то же русло вливается темная струя буддийских бредней, дабы еще больше замутить течение жизни всего человечества, и, странное дело, идеалы буддистов каким-то образом сплетаются с идеалами иудеев. Казалось бы: что общего между иудеем и буддистом? Но они идут рука об руку к общей цели. Ясно, что у них общий вождь – враг Бога и людей. Это он подготовляет путь своему ставленнику – антихристу.

И при всем том я должен сказать тем, кто меня спрашивает, что я думаю о “Протоколах Сионских мудрецов”, – конечно, с целью узнать мое мнение о временах и сроках грядущих всемирных событий последних судеб мира: вместо моих суждений, зело убогих, выслушайте вот мнение великаго отца нашей Русской Церкви святителя Московскаго Филарета о знамениях последних времен: “Значения времени испытывать не легко, и даже не безопасно, если не оградится человек рассуждением, осторожностью и наипаче смирением. Прочитайте начало второй главы Второго послания к Солунянам. Заметьте выражение: не скоро подвизатися вам от ума, ни ужасатися ниже духом. И на то, что кажется духовным прозрением, не вдруг позволено показать. Далее: откроется человек беззакония и еще: Тайна бо уже деется беззакония. Итак, это дело до времени закрытое. Нелегко узнать тайну, проникнуть закрытое, когда, может быть, еще и время открытия не настало. Скорее можно поручиться за то, что пророчества исполнятся не так, как люди думают, нежели за то, что некоторые люди думают о сем правильно”.

А вот мнение того же святителя о времени предсказаннаго апостолом Павлом всеобщаго обращения иудеев. “Что дивнаго, – писал он, – что ослепление Израиля на время продолжается другую тысячу лет? Как мало это время, когда на него смотрят из вечности!.. Изречение: весь Израиль спасется, – не значит, что все до одного, но что будет великое обращение общественное, вместо того, что прежде были только частныя обращения, а масса Израиля оставалась в противлении. Но как сему быть – узнаем во время исполнения. Даниил, молитвенник и созерцатель, пророчество о семидесятилетием плене Вавилонском понял уже в конце сего периода, следственно, другие и в сие время не понимали еще, хотя пророчество кажется просто. Итак, мы хотели бы быть больше Даниила, если бы хотели заранее определить исполнение предсказаний апостолов Павла и Иоанна, которых предметы о времени без сравнения обширнее пророчества о плене Вавилонском” (Письма митрополита Филарета к Е. В. Новосильцевой, 99-е и 214-е).

Обращение евреев, апостолом предсказанное, стоит в связи с событиями последних времен, и то, что сказал святитель о сем великом событии, можно сказать и об обстоятельствах, имеющих предварить явление антихриста. Не будем считать себя умнее не только уж пророка Даниила, но и нашего смиреннаго в своем величии святителя и скажем: знаем, что придет последний враг Христов, и сего довольно с нас, а как и когда это будет – узнаем в свое время, если будем со страхом соделывать свое спасение, ибо не может быть, чтобы Господь попустил погибнуть от неведения того, что потребно к нашему спасению – спасению тех, кто работает Ему день и ночь… По мере приближения событий будут пред нами раскрываться и перспективы их, подобно тому как пред взором путешественника раскрываются картины окружающей природы, только бы мы со страхом проходили свой жизненный путь, предавая себя в руки Божии и сберегая каждую минуту жизни на исполнение заповедей Божиих. В свое время Господь не оставит нас в неведении и относительно всего, нам потребнаго… Надо всегда помнить, что тайны раскрываются не любопытствующему, а смиренномудрствующему, кто помнит заповедь: высших себе не ищи и крепльщих не испытуй: яже ти побеленная в сих пребывай. От любопытствующих премудрых и разумных Господь утаивает, а младенствующим в простоте веры открывает тайны Своего Божественнаго Промысла и обличает тайны “глубин сатаниных”. У Бога и свои меры, и свой “календарь”: у Него и день един яко тысяча лет, и тысяча лет яко день един. Но для возлюбивших Его и возлюбленных Им у Него тайн нет; только открываются они не тогда, когда хотели бы люди, а когда Его премудрое промысление укажет…

Клевета ползет дальше

В <своем> дневнике я отметил злую клевету некоего иерея Елатомцева на святыя обители и храмы Божии: она ползет теперь дальше. Есть еще газетка для солдат – теперь ведь газеты появляются как грибы после дождя – “Солдатская Мысль”, в коей напечатан “отклик” солдата-псаломщика на возмутительную речь Елатомцева. “Мы, солдаты, – пишет он, – с восторгом прочли выступление отца Елатомцева на минском фронтовом съезде” и т. д. “Уважаемый батюшка говорил на съезде, что есть у нас капиталы, проценты коих достигают трехсот двадцати миллионов в год. Богатства же различной утвари, украшений, облачений и т. п. не поддаются исчислению”. Сей солдат-псаломщик уже проектирует образовать во всех губернских городах комитеты, куда вошли бы выборные от всех общественных организаций. “В эти комитеты пусть стекаются мертвыя сокровища от церквей. Получатся огромные капиталы, а к ним должны быть приложены еще все имеющиеся проценты (?). В монастырях, соборах и церквах, а также пятьдесят процентов содержания иерархов (почему же только иерархов?). А десять процентов с духовенства (это – с голодающаго-то?). Легкомысленный солдат на крыльях своей юной фантазии летит дальше и видит, как на те же средства, собранныя от церковных сокровищ, от реквизиции их, расширяется “безплатное народное образование, приобретаются сельскохозяйственныя машины для народа и пр.”. Легко сказать: сколько же на это нужно миллиардов?!

И все они будто бы найдутся в церковных сокровищах… А простец-солдат все это читает, впитывает в свою бедную голову, и – вообразите, что там происходит, в его мозгах? А солдат-псаломщик, гражданин Г. Добромыслов (какая знаменательная, подкупающая фамилия!) приглашает: “С Богом, немедленно за работу”. Какую?..

Далее в воздухе носилось слово “свобода”, пришла она, но для кого, для чего, всегда ли?..