Текст книги "«Козни врагов наших сокруши...»: Дневники"

№ 123
Дело миссии – дело пастырей

Мое обращение к пастырям Вологодской епархии

(Вместо резолюции на журнале съезда духовенства)

Четыре месяца лежал предо мною журнал съезда духовенства о мерах борьбы с сектантством; не раз я перечитывал его. И каждый раз так мне становилось грустно, что перо выпадало из рук, и я отлагал резолюцию до завтра… Казалось бы, написать одно слово: “утверждается”, и конец. Но совесть архиерея говорила: это значит – только формально очистить бумагу и забыть живое дело. Мне больно было читать эти строки: “Священники, при своих многосложных обязанностях не имея времени и возможности отдавать себя миссионерской деятельности, как например, епархиальный и окружной миссионеры, должны иметь при себе достаточно подготовленных и деятельных помощников”…

Вдуматься только: “Священники не имеют времени и возможности отдавать себя миссионерской деятельности”… Да разве идет речь об обращении язычников, к их стаду не принадлежащих? Ведь по духу Христова учения пастыри должны и сих овец вводить во двор Христов, но речь идет об овцах их же стада, о бывших их же прихожанах, о борьбе с расколом и сектами в пределах их же приходов! Волки врываются в их стадо, а пастыри говорят: “Не имеем времени и возможности отдавать себя миссионерской деятельности”, то есть не имеем времени вступать в борьбу с этими волками, отбивать у них похищенных и похищаемых ими словесных овец нашего стада! Простите мне, отцы и братия: в моей совести, при чтении сих строк прозвучали слова Господа нашего Иисуса Христа: а наемник бежит, яко наемник есть и нерадит о овцах… Правда, вы еще не бежите с приходов: но вы уклоняетесь от прямой обязанности вашей – не только оберегать овец от волков, не только с ревностию апостольских преемников обличать этих волков, но и душу свою полагать за овец: пастырь добрый душу свою полагает за овцы! Слава Богу: мы живем не в языческой стране: нам как служителям Христовым не грозит еще опасность для жизни, много-много, если иной отступник от веры станет поносить нас или причинит какой-либо вред нашему имуществу. Но мне думается, что и сего вы не боитесь: вы уклоняетесь от труда “самостоятельно изучить сектантство” по рекомендованным вам пособиям; вы боитесь непривычки вступать в открытое состязание с этими “волками” – сектантами; вы сознаете свою неподготовленность к таким состязаниям; вам хотелось бы – что грех таить? – как-нибудь сложить тяготу борьбы с сектами на других – на миссионеров, на их помощников, впрочем, таких же священников, как вы – приходских, которые так же (кроме двух епархиальных) обременены “многосложными обязанностями” и так же, если бы не их добрая воля, могли бы, если бы, подобно вам, пожелали, сложить с себя нелегкое бремя миссионерства. Нет, не так, отцы и братия! Священник и есть первый миссионер в своем приходе; хочет ли он, или не хочет, но он должен – слышите? – обязан долгом, самым служением своим зорко следить за появлением в среде его паствы всякой пропаганды раскола, сектантства, политическаго распутства, безбожия и всяческой духовной смуты. Пастырь Церкви должен помнить, что грехи мысли судятся строже, чем грехи воли: вот почему Церковь еретиков от себя отлучает, отсекает, как неисцельно больных, как зараженных духовно-смертоносною язвою, а простых грешников терпит, ожидая их покаяния. Вот почему надо наипаче беречь чад Божиих от заражения ересями, особенно в наше грешное время, когда дана свобода всяким ересям открыто исповедывать свое упование, когда они эту свободу поняли как свободу пропаганды своего лжеучения, а мирская власть еще не установила точно тех рамок, в каких должна действовать свобода. Зло ересей, сектантства и раскола вреднее, душепагубнее пьянства, распутства и других пороков воли, порабощенной греху. Как ни странно это кажется, но вспомните слова Христа Спасителя фарисеям и книжникам, этим представителям тогдашней гордой интеллигенции, изобретателям всех тонкостей талмудистических ересей: аминь глаголю вам, яко мытари и прелюбодее варяют вы – впереди вас войдут в царствие Божие! (Мф. 21, 31).

Согласен, что нужно иметь священнику достаточно подготовленных и деятельных помощников в деле миссии. Один в поле не воин. И журнал съезда намечает таких помощников в лице диаконов и даже псаломщиков и некоторых грамотных религиозно настроенных прихожан. Казалось бы, вот и прекрасно; так возьмитесь же за дело, приготовляйте сами себе таких помощников, работайте с ними сами, ведь и самим вам нужно основательно изучить это дело, ведь вам же придется и руководить своими помощниками. Дружными усилиями сей Божьей дружины – Бог даст – и будут рассеяны козни врагов Церкви Божией в пределах ваших приходов. Но вы говорите: “Сию подготовку, как специально миссионерскую, так и общеобразовательную, эти помощники должны получать на особых миссионерских курсах”. Опять как будто все дело хотите вы сложить на плечи миссионеров, как будто сами-то вы так уж ничего и не можете сделать. Но во-первых, ведь для этого пришлось бы, по меньшей мере, в каждом уезде устраивать такие курсы, а у нас ведь только два миссионера на всю епархию; во-вторых, на эти курсы нужны особыя средства, а у нас их нет, и съезд не озаботился изыскать их; в-третьих, вы знаете лучше меня состав наших псаломщиков и много ли среди них найдется способных на это великое дело. Пока мы собираемся таким образом организовать миссию по приходам, враг свое дело будет делать…

Опыт говорит, что всякое благое начинание должно начинать тотчас же, как только пришла благая мысль. Не отлагай дела до завтра, если можешь хоть малую часть его сделать сегодня. Бог послал тебе добрую мысль: Он поможет тебе и исполнить ее. Только усердие приложи, только свое произволение Ему покажи. Начало доброе – половина дела. Да оно так и должно быть: ведь не мы делаем добро, а Бог в нас и чрез нас. Раз мы отдали Ему свою волю, свое сердце, раз Он начал в нас и чрез нас действовать – Он же и совершит начатое. Лишь, бы мы не ослабевали в усердии. Держите постоянно в мысли, в сердце, что мы – только работники Христовы и не только работники, но и соработники – сотрудники Его: может ли быть, чтобы Он оставил нас без Своей благодатной помощи? И мы видим на опыте добрых пастырей, как у них все добре спорится: и средства находятся, и сотрудники являются, и они имеют утешение – и какое сладостное утешение, – видеть плоды трудов своих ради Господа и славы Церкви Его святой! Смотрите на этих полуграмотных сектантов-пропагандистов, этих новомодных народных непризванных учителей, вроде Чурикова: к ним идут тысячи простецов слушать якобы слово Божие – их бредни: ужели у вас, большею частию кончивших курс богословских наук в семинарии, не найдется, что сказать жаждущей душе народной? Ужели так мудрено по готовым уже руководствам изучить лжемудрования еретиков-пашковцев, баптистов, лжеевангеликов и прочих врагов Церкви, где какие появляются, чтобы отражать их еретическия мудрования и глумления над святою Церковию? Журнал съезда говорит: “ То обстоятельство, что сектантские проповедники получают самую тщательную подготовку в заграничных семинариях, университетах и прекрасное содержание и располагают (в подлиннике: располагая) притом громадными средствами на организацию своей миссии, налагает и на православную миссию те же задачи”. Не совсем ясно изложена мысль, но, конечно, отцы съезда хотели сказать, что у сектантов есть и подготовка, и громадныя средства для борьбы с Церковию, а у нас ничего или почти ничего нет. Это правда, к великому нашему сожалению и стыду. Но грешно нам забывать, что не с ними, а с нами Господь, что не у них, а у нас святая истина, что при помощи Господа, Который Сам есть воплощенная Истина, истина нашего Православия всемогуща, и если бы мы, се немощные служители, отдали ей все наше сердце, если бы мы сами и в личной нашей жизни всегда ходили во истине, то наша истина была бы и всепобеждающа, и пред нею давно склонились бы многие враги ея, более или менее искренно заблуждающиеся. Помните дивное, ободряющее немощь нашу слово Христово: сила Моя в немощи совершается. Носите в своем сердце крепкую веру, что в жизни каждаго православнаго верующаго сына Церкви, а тем паче в жизни пастыря Церкви, иерея Божия, облеченнаго на свое служение особою благодатию рукоположения апостольскаго, руководителем нашей жизнедеятельности является Сам Глава Церкви – Господь наш Иисус Христос. И если мы всецело, с смиренною молитвою самопредания в волю Его, ищем внимательно познания сей святой воли Его, то Он и будет уже Сам творить волю Свою в нас: Он и обстоятельства будет благоприятно располагать для дела Своего, Он и сотрудников – иногда для нас самих неожиданно пошлет, и пути укажет и подскажет… Надо же больше верить Христову о нас промышлению, чем своему собственному смышлению. Скажите: как стяжать такую крепкую веру? Молитесь с Апостолом Петром: “Господи! Приложи нам веру!” Вера стяжавается исполнением заповедей Господних, понуждением себя к сему подвигу доброму, в смиренном сознании своей немощи. Бог увидит нищету нашу духовную и сжалится над нами. Жалуйтесь Ему на самих себя, бегите от самооправдания, будьте к себе без пощадны, и тогда Бог пощадит вас. У Него – кто себя больше обвиняет, тот и более достоин оправдания пред судом Его нелицеприятным.

В страшное время живем мы, отцы и братия! Тучи гнева Божия висят над нами. Прошло то время, когда еще можно было, еще терпимо было быть пастырем – требоисполнителем: ныне долг властно требует от нас – быть и миссионером, и подвижником в личной жизни, и неумолчным проповедником истины Божией во спасение душ человеческих. Кто может – грех ему молчать! Кто не умеет – учись благовествовать! Горе нам – неблаговествующим! Горе, если хоть едину овцу похитит волк из нашей паствы, Богом нам врученной!.. А сколько уже таких овец погибло на Руси от недостатка ревности в пастырях! И взыщет их Господь от рук таких нерадивых пастырей.

Я не отрицаю пользы курсов миссионерских, я желаю только, чтобы пастыри прониклись убеждением, что одни курсы без ревностнаго участия самих пастырей в деле борьбы с сектантством и расколом, будут почти безполезны, и ревностная деятельность самого пастыря и без курсов может сделать многое, при помощи благодати Христовой, облекающей пастыря силою и духом ревности апостольской, которую, яко дар Божий, нам заповедано непрестанно возгревать. Душою приходской миссии должен быть непременно пастырь, яко преемник апостольскаго служения и носитель Божией всепобеждающей благодати.

№ 124
Гнев киселевскаго органа

В то время, как открытые враги Церкви Божией, иудеи и их прислужники, наши безбожники всех рангов, в своих печатных органах открыто издеваются над нами, служителями Церкви, всячески стараясь подорвать в лице нашем авторитет самой Церкви, – другие, более опасные враги ея, закутываясь в тогу ея ревнителей и благочестия блюстителей, делают то же самое в своих органах, выставляющих на своем знамени православие. Я уже говорил в своих дневниках о “Грозе”, открытом органе “иоаннитов”, ныне разжалованных в “хлыстов киселевскаго толка”. Теперь приходится говорить о другом их органе, о коем лишь вскользь я упомянул в своей заметке “Нашим читателям” в № 113 “Троицкого Слова”. Это – “Свет истины”, издаваемый некиим И. Алексеевым. Я счел долгом предостеречь своих читателей от подписки на это издание как явно сектантское. Моя заметка вызвала столь неприличную, можно сказать прямо – площадную брань, что я вынужден был в “Колоколе” напечатать следующее открытое письмо г. Алексееву, издателю этого якобы “Света истины”.

Милостивый государь, Илья Алексеевич!

В номерах 16–17 издаваемаго вами “Света истины” вы напечатали открытое мне письмо, вызванное моею заметкою в “Троицком Слове” о вашем издании. Очевидно, эта заметка нарушила ваше “наслаждение духовным самочувствием”, которое вы переживали после причащения святых Таин Христовых, но которое, по законам духовной жизни, должно бы помочь вам более благодушно перенести то искушение, какое явилось при чтении моей заметки. Однако же сего не случилось, и вы написали, между прочим, следующия строки:

“Какой-то негодяй, подписавшись вашим архипастырским именем, осмелился назвать мое возлюбленное детище “Свет истины” сектантским журналом, якобы издаваемым “киселевцами”, прилагающими к нему (и паки реку “якобы”) специальный орган “иоаннитов” – “Кронштадтский Маяк”, а меня, единоличнаго редактора-издателя “Света истины”, – сектантом, еретиком и даже безбожником”.

“О пес, безсмысленно лающий! Знай, что отец твой – диавол, ибо ты – лжец, иль, может быть, ты сатана, преобразившийся в ангела светла… Я тебя все равно не боюсь, но Богом живым заклинаю ответствуй – кто ты?”…

Хотя вы и заявляете, что не боитесь подписавшегося под заметкой, однако в ваших строках слышится тревога: как бы православные не услышали голос пастыря Церкви и не отвернулись от вас: вам очень бы хотелось, чтобы я отрекся от своей заметки, но напрасно вы, подражая Каиафе, прибегаете к заклинанию именем Бога Живаго и тем нарушаете великую заповедь Божию: не приемли имени Господа Бога твоего всуе. Вы прекрасно знаете, кто писал заметку: вы измышляете “негодяя” лишь для того, чтобы безнаказанно назвать этим и другими неподобными ругательными словами православнаго епископа; на ваш грозный, но в сущности трусливый вопрос: “Кто ты?” – ясно отвечает моя подпись под заметкой: это – я, Никон, Божиею милостию, епископ Вологодский и Тотемский, и не кто другой, и все ругательные эпитеты, разсыпанные вами в открытом письме – это после причащения-то святых Таин! – относятся ни к кому иному, как ко мне, подписавшему заметку, ко мне, аще и недостойному, но все же епископу Православной Церкви. Ваши эпитеты такого свойства, что им не подобало бы исходить из уст и из сердца православнаго христианина, притом – только-что приявшаго святые Таины. Вы даже и прямо клевещете на меня своим читателям, будто я допускаю в своей заметке “площадную брань”: укажите, в чем вы изволили ее усмотреть? Не обретается ли она в вашем “открытом письме”, как это видно из приведенной выше выписки из него? Ни еретиком, ни безбожником я вас лично не называл; вольно же было вам принимать на свой счет мои слова: “не входим на сей раз в суждение: на что и кому понадобилось разрешать всякому сектанту, всякому еретику и даже безбожнику печатать все, что он захочет, и духовно развращать в простоте верующих”. Ведь вы считаете себя православным, зачем же принимаете эти слова на свой счет? Я имел в виду явно еретическую “Вифезду” и другия издания, а вы в моих словах узнали себя, забыв, что в одном Петербурге издается одиннадцать журналов еретиками, а сколько скрытыми безбожниками – и не сочтешь. Правда, я называл и называю ваш журнал сектантским, ибо вы защищаете хлыстов киселевскаго толка. И знайте, что наш пастырский долг властно повелевает нам, архипастырям, предупреждать православных от выписки сомнительных в смысле православия изданий, – слышите – долг, а не какая-то конкуренция: где уж нам “конкурировать” с киселевцами, у коих имеется до 5 000 безплатных книгонош, несчастных людей, ослепленных руководителями секты и работающих с ревностью, достойною лучшаго дела! Ваше издание принадлежит к числу таких сомнительных, ибо Святейшийй Синод не признал возможным удовлетворить ваше прошение о снятии его неодобрения с “Кр. Маяка”, приложеннаго вами к своему “Свету Истины”. И я не престану исполнять мой долг, как бы вы меня ни величали: “негодяем”, “лающим псом”, “диаволом”, “сатаною” и под. Пусть православные знают, что под заголовком “Свет истины”, наряду с выписками из святых отцев и писаний отца Иоанна Кронштадтскаго, распространяется мрак лжи и клеветы на православных архипастырей и возвеличение угодных киселевцам лиц вымыслами, оскорбляющими память отца Иоанна.

Весьма сомневаюсь, чтобы “многие” святители поддерживали ваш журнал не только нравственно, но и материально, – это клевета на святителей, чтобы ввести в заблуждение читателей лже-”Света” вашего: в начале издания могло случиться, что кто-либо из нас, архиереев, обманутый названием журнала, выписал его на свое имя. Ведь и моя редакция имела неосторожность по сей же причине дать место вашему объявлению. Посему напрасно и пытаетесь вы опереться на авторитет святителей: они вас не поддержат.

А вот в заключение я позволю себе предложить вам – конечно, без заклинания именем Божиим – один только вопрос: если вы ничего общаго не имеете с хлыстами киселевскаго толка, то приемлете ли с сыновнею покорностию распоряжение Высшей Церковной Власти о том, чтобы не совершались никакия моления на могиле Матроны Киселевой, которую упомянутые хлысты называют “Порфирией”, великой праведницей и даже “богородицей?” За кого вы почитаете эту женщину, ставшую предметом культа для хлыстов, по ея имени называемых ныне? Всякий уклончивый ответ с вашей стороны будет мною принят за признак, что вы – киселевец.

№ 125
Отклики на выходку г. Алексеева

Почтенная редакция “Колокола” не удовольствовалась помещением моего письма: возмущенная выходкой Алексеева, она горячо высказалась и со своей стороны.

“Помните ли, как мучители преклоняя колена пред Божественным Страдальцем, говорили: “Радуйся, Царь Иудейский”, и при этом били Его, заушали и плевали в Лице Его.

И ныне также поступают дети тьмы: заушая и заплевывая Христа и Его Церковь Святую, они с той же злобною насмешкой восклицают: “Радуйся, Царь Иудейский”…

И сугубо ненавидят строителей Таин Божиих – святителей Церкви, ибо они есть стражи Церкви, Хранители истины и носители священной хиротонии, низводящей на совершаемыя ими таинства благодать Святого Духа, дающую оживляющую и спасающую силу.

И вот, развернув иоаннитский орган “Свет Истины”, мы видим… видим, как у нас, у нас, на Святой Руси, заушают, заплевывают хиротонисаннаго, имущаго апостольское преемство святителя нашей православной святой Христовой Церкви, вопиют и при сем: “Радуйся!”

Вы не поверите, православные русские люди? Не поверите, но увы, это истина, это печальная, позорная для нас истина. Мы не можем, мы не смеем замолчать, утаить от той православной Руси, которая чутко прислушивается к звону нашего “Колокола”, каким оскорблениям, каким поношениям, оплеваниям подвергаются те святители православной Церкви, которые “право правя слово истины”, стоят на недреманной страже своей паствы.

Итак, слушайте”.

Далее “Колокол” приводит выдержки из открытаго письма ко мне Алексеева и очень характерное, в фарисейском духе, заключение этого письма:

“Преосвященнейший владыко! Как редактор-издатель журнала “Свет Истины”, на обязанности котораго лежит нравственный долг проповедывання великих Христовых истин в духе матери нашей, святых православной кафолической Церкви, непрестанно призывающей всех нас к всепрощающей любви, братству и единению я вместе с тем и как истинный глубоко верующий христианин, все нанесенныя мне злостныя обиды и клеветы, происшедшие из-за очевидной конкуренции, прощаю вам, с любовию во Христе, прощаю вам, допустившему на страницах вашего “Троицкаго Слова” площадную брань.

Итак, уступая вашей общечеловеческой слабости, свойственной как земнородному, я все же почитаю ваш святительский сан и прошу ваших святых молитв и благословения”.

О, Боже! – восклицает газета: гнусный защитник иоаннитства, хиротонисаннаго святителя – совершителя Таин Божиих называет “сатаной”, “негодяем”, “псом”, и, оплевывая и заушая глумится: “прощаю допустившему площадную брань”… “Владыка святый, прошу вашего святительскаго благословения и молитв”.

Разве это не то же сатанинское глумление, которое заставляло мучителей Христа, бия Его тростию, восклицать: “Радуйся, Царь Иудейский”?

Но как горько, как позорно, что не в языческой Японии, не в мусульманской Турции, а у нас, – у нас, в православной России позорятся, и заушаются, и предаются на глумление архипастыри Церкви Христовой. Неужели уже отъят “меч удерживающаго” и враги Христа получили возможность безбоязненно и безпрепятственно отрыгать всю гнусную злобу сердца своего?”

В другой статье “Колокол” пишет:

“Вожаки хлыстовства притворяются верующими христианами и даже ревнителями православия, но стоит обличить их, как маска лицемерия спадает, и адским клубком вырывается злоба и освещает всю глубину злобы змеиной души, хотя стремление лицемерить не оставляет и здесь.

С хитростью ехидны хлысты, видя великое уважение народа к кронштадтскому великому молитвеннику, задумали и это чистое народное чувство, и эту любовь к пастырю обратить в оружие против Церкви Христовой, и хотя сам почивший пастырь неоднократно публично обличал и налагал проклятие на совращающих его именем народ, хлысты не оставляли своего дела, ибо они именно есть хлысты, и облыжно приняли на себя имя почитателей отца Иоанна, чтобы сделать это чтимое имя приманкой в хлыстовскую западню.

И вот выростает так называемое “иоаннитство”, которое под личиною преданности православию, стремится оторвать от него верующия души.

Это делается так: под видом ревности о вере православным людям внушается сначала недоверие, а затем вражда к пастырям Церкви, а затем, когда цель эта достигнута, иоаннитские лжеучители становятся полными распорядителями воли и мысли совращенных, и они слепо идут туда, куда первые их ведут, и слепо делают то, что их заставляют делать.

Обирая доверившихся им людей, иоаннитство собирает громадныя средства и потому имеет возможность действовать не только посредством устной пропаганды, но и печатной, заполучив к своим услугам и сочинителей отдельных брошюр, посвятивших себя на службу иоаннитам, и периодическия издания, задача которых, с одной стороны, восхваление иоаннитов, а с другой, клевета и поносная брань на всех вступающих в борьбу с распространителями хлыстовской ереси в форме “иоаннитства”.

Наиболее характерной образчик, обрисовывающий вождей и апологетов иоаннитства, представляет приведенное открытое письмо редактора-издателя “Света Истины” Алексеева к епископу Никону Вологодскому.

Преосвященный Никон под овечьею шкурою узрел грядущих волков на расхищение его паствы и, как истинный пастырь добрый, жезлом архипастыря оградил свою паству, обличив, кто скрывается под мнимою одеждою чтителей отца Иоанна.

Это возбудило к нему страшную злобу, силу которой можно измерить по содержанию письма.

Извергая хульную брань на епископа, гнусно клевеща на него, будто его обличения вызываются даже корыстными целями, ради устранения конкуренции издаваемаго Алексеевым журнала “Троицкому Слову”, Алексеев подчеркивает, что он православный христианин.

Что же делает этот “православный христианин”?

Известно православное учение о значении епископа в Церкви.

– Церковь в епископе и епископ в Церкви, – так говорит святой Киприан Карфагенский.

Святой Игнатий Богоносец в послании к тралейцам пишет:

“Будете покорны епископу, как заповеди Божней, равно и пресвитеру” (стр. 401).

В послании к филадельфийцам святой Игнатий пишет: “Которые суть Божии и Иисус Христовы, те с епископом” (стр. 411). “Я не знал о том от плоти человеческой, а Дух возвестил мне, говоря так: без епископа ничего не делайте” (стр. 414). В послании к смирнянам святой Игнатий пишет: “Все последуйте епископу, как Иисус Христос Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Диаконов же почитайте, как заповедь Божию. Без епископа никто не делай ничего, относящегося до Церкви”.

А “православный христианин” Алексеев говорит епископу, о котором Игнатий Богоносец пишет: “будьте покорны ему, как заповеди Божией”, – “сатана, негодяй, пес”. Правда, он употребляет хитрость, прибавляя “какой-то негодяй, подписавшись вашим архипастырским именем”… и употребляет ругательства, как бы по адресу этого неизвестнаго. Какая низкая и глупая вместе с тем, хитрость! Кто же может подписаться ложно именем епископа Никона в журнале, редактируемым самим епископом Никоном? Конечно, никакого сомнения у Алексеева, что он осыпает отвратительною бранью именно святителя, быть не могло, но и тут он думает извернуться, обмануть. Вот он, весь иоаннит с его нравственной сутью – в этой уловке.

Но, впрочем, есть в этом письме и другое характерное место. Свидетельствуясь, что он именно “православный христианин” и что издаваемый им “Кронштадтский Маяк” есть православный журнал, Алексеев приводит к тому следующия доказательства: “Кронштадтский Маяк”, – говорит он, – ничего общаго ни с какими сектами и ересями не имеет, что было засвидетельствовано даже светской столичной печатью; свидетельствуется и поныне моими читателями, крайне возмущенными тяготеющим на “Кронштадтском Маяке” осуждением Святейшаго Синода, злоумышленно обманутаго врагами православия.

В 1910 и 1911 году “Кронштадтский Маяк” редактировался мною под непосредственным руководством и наблюдением истинно православнаго и глубоко верующаго апостола русской печати, – редактора “Ведомостей Спб. Градоначальства” Михаила Григорьевича Кривошлыка, которому, в момент святого причащения, великий праведник отец Иоанн Кронштадтский, боговдохновенно в Царских вратах пред всем народом, пророчески открыл: “ Ты печатью возвеличишь Россию!” Вот лучший ответ о направлении журнала “Кронштадтский Маяк”, так как, если не поверить этим словам всемирно чтимаго светильника православия, котораго Сам Помазанник Божий назвал праведником, то значит перестать верить Господу нашему Иисусу Христу, ибо это было засвидетельствовано пред святою Чашею с пречистым Телом и Кровию Его”.

Итак, “светская печать” (уж не “Биржевка” ли?) и неведомые читатели “Кронштадтскаго Маяка” более компетентные судьи в вопросах догматов христианской Церкви, чем Святейший Синод. Таков первый тезис “православия” г-на Алексеева.

Второй тезис: “Кронштадтский Маяк” редактировался под руководством редактора “Ведомостей Спб. Градоначальства” Кривошлыка, а оный г. Кривошлык, по авторитетному заявлению самого г-на Алексеева, имеет нечто, вроде божественнаго посланничества, так как ему отцом Иоанном в торжественной обстановке, при раскрытых Царских вратах и пред святой Чашей изречено, что он, – г-н Кривошымк, “возвеличит Россию”.

Как скромен г. Алексеев, что уступил миссию возвеличения России г. Кривошлыку, а сам удовольствовался второстепенной ролью! Но как бы то ни было, а не поверить в апостольское посланничество г. Кривошлыка, значит, по заявлению г. Алексеева, не поверить Самому Христу. Вот какое откровение изложил нам “православный” редактор “Света Истины”. Но, почтеннейший “православный христианин”, ведь вы изложили типичное хлыстовское учение: ведь оно в том и состоит, что тот или другой из общества хлыстов объявляется имеющим благодать апостольства или пророчества, или даже воплощенным “христом”, и затем уже всякое слово, всякое учение, исходящее от сего “апостола”, “пророка”, тем паче “христа”, становится непререкаемой истиной, хотя бы оно отвергало совершенно православное учение, исповедуемое христианскою Церковью.

Мы не знаем, как сам г. Кривошлык относится к этому возведению себя в чин апостольский, но “православие” редактора “Света Истины” уже достаточно определяется этой, приведенной нами цитатой из “Света Истины”.

“Московские Ведомости” также глубоко возмущены выходкой г. Алексеева. В передовой статье № 117-го, под заглавием: “Неслыханное безобразие”, оне говорят:

“Казалось бы, в нашей современности, освобожденной от всякаго стыда пред людьми и страха пред Господом, нет уже безобразий еще не сделанных и неслыханных. И однако, нашелся некто Алексеев, превзошедший все доселе в этой области соделанное. Вот что сообщает Колокол (№ 1,831) “.

Приведя по “Колоколу” выдержки из письма Алексеева, газета продолжает:

“Далее следуют уверения в своем якобы православии, о котором, как видно из его поступка, Алексеев не имеет и понятия. Дело, однако, не в том, а в факте совершеннаго Алексеевым нестерпимаго надругательства над епископом Русской Церкви.

Глупая увертка, будто бы он полагает, что в журнале преосвященнаго Никона кто-то другой, а не сам владыка, подписался его именем – разумеется, составляет лишь способ усугубить оскорбление.

Итак, у нас епископа теперь можно печатно и публично называть “негодяем”. Епископу можно говорить: “О, пес, безмысленно лающий” и т. д. И для такого хитровскаго безобразия нет у нас кары, для епископа – нет у нас защиты.

В какой же кабак превращает себя Россия, какой Содом с Гоморрой намеревается она затмить?

Можно ли, однако, это допустить? Если совесть и чувство уважения к святыне еще существуют у нас, то мы заявляем, что Алексеев, редактор “Светя Истины”, должен понести за свою дерзость примерное наказание и на будущее время должен быть лишен возможности развращать и охулиганивать Россию.

Пусть поговорят, что прямой текст наших уголовных наказаний для оскорбителей не дает места государственному преследованию. Пусть не говорят, что преосвященный Никон имеет возможность преследовать своего оскорбителя только в порядке частнаго обвинения. Разумеется, преосвященный этого не сделает. Да и незачем ему это делать. Он получил благодать от мученически Распятаго Господа, не менее его оплевываемаго и заушаемаго. Позор оскорбления падает на нас, на всю ту часть России, которая еще не превратилась в стадо хулиганов, и на власть, имеющую обязанность охранять святыню от поругания.

А власть, даже при явной неполноте существующих законов, имеет возможность защитить епископа и наказать безстыдных ругателей.

Мы полагаем, что только по недостатку прецедентов прокуратура не возбуждает обвинений в этих случаях без всякой частной жалобы. Суд не должен руководиться только буквой закона, а обязан принимать во внимание и самый дух его. Вся же вторая глава действующаго Уголовнаго Уложения преследует разныя формы оскорбления святыни, причем, даже за оскорбление материальных предметов почитания – при совершении преступления в произведении печати, виновный наказуется ссылкою на поселение. Но разве же сан епископа не составляет сам по себе святыни, не составляет предмета почитания? Можно ли оправдать бездействие власти только потому, что “украшения на иконах” упомянуты в букве закона, а “сан” епископа не отмечен? Украшения на иконе нельзя безнаказанно похулить и оскорбить, а епископа можно? Дозволительно ли таким способом понимать дух закона об “ограждении веры”?

Мы утверждаем, что прокуратура имеет полную возможность привлечь Алексеева к суду и в случае надобности довести дело до Правительствующего Сената, котораго разъяснение положит, наконец, предел безнаказанному надругательству над епископами.