Текст книги "«Козни врагов наших сокруши...»: Дневники"

№ 178
Как учит Святая Церковь об именах Божиих

(Выписки из св. отцев и церковных вероопределений)

Имя и предмет, им обозначаемый, не одно и то же

Иное – предмет, по своей природе подлежащий названию, и иное – название, обозначающее предмет. Бытие – не одно и то же с именованием (Св. Григорий Нисский. Опровержение Евномия, кн. 12, ч. VI, стр. 373, 328).

Всякое имя есть некоторый признак или знак какой-либо сущности (стр. 495).

Слова суть как бы тени предметов, (стр. 325).

Наименования не из самаго естества проистекают, но прилагаются к предметам нашею мыслию, (стр. 315, 323).

Употребление слов и имен придумано после сотворения людей, (стр. 329).

Бог есть Создатель вещей, а не имен, не имеющих существенности и составленных из звуков голоса и языка (стр. 373).

Имена означают только сущности, а сами не суть сущности (Св. Василий Великий. Опровержение на защитительную речь нечест. Евномия. М. 1857, ч. 3, стр. 153).

У Бога нет ни голоса, ни вида, но Он выше образов и звуков (Св. Иоанн Златоуст. Толкование, на Евангелие от Иоанна, т. VIII, стр. 268).

Выражение: рече (Бог) нисколько не указывает на голос и речь Божию, но на волю Божию (Св. Григорий Нисский, ч. VI, стр 356).

“Глаголы, яже глаголю вам, дух суть”… сказал: дух, вместо того, чтобы сказать – духовные (Св. Иоанн Златоуст. VIII, 310).

Слова Христовы, телесно произнесенныя, не суть сущность Духа Святаго (Св. Григорий Палама. 2-е слово против латинян. У Игумена Модеста, стр. 42).

Имена Божия явились после создания человека, нужны только нам, а не Богу, и сами по себе не Бог

Не ради Бога, а ради нас измышлены имена для усвоения понятия о Сущем, т. е. о Боге (Св. Григорий Нисский, VI, стр. 331).

Усвояемыя Богу имена недавни сравнительно с Самим Богом, ибо Бог не есть речение и не в голосе и звуке имеет бытие (стр. 324).

Всякий ум и слово безконечно далеки от Бога, чтобы быть Ему подобными (Св. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии, стр. 9).

А если имя Его страшно, то не гораздо ли более самое существо Его? (Св. Иоанн Златоуст. Толкование на 110 псалом).

Не Бог еще то, что мы представляем себе под понятием Бога, или чем мы Его изобразили, или чем описало Его слово (Св. Григорий Богослов. Творения, М., 1844, ч. 3, стр. 21).

Мы не знаем имени, которое бы обнимало Божеское естество. А слово, посредством имени объясняющее Божественное существо, подобно тому, кто собственною дланию думает обнять все море (Св. Григорий Нисский. VI, стр. 92, 332).

Бог не есть имя (Св. Иустин мученик. Апология 11, 6, М. 1864, стр. 120).

Бог не имя (Св. Иоанн Дамаскин. О мучении Св. Вавилы).

Иисус есть имя Сына Божия по плоти, принятое Им по воплощении

Иисусом назван для того, чтобы под именем Иисус скрыть от диавола Его Божество (Св. Иоанн Златоуст. VII, 18).

Господь назван Иисусом Христом потому, что облекся в плоть. Иисус – имя Его по плоти. (II, 891).

Господь принял название Христа не до воплощения, как лжеумствуют некоторые… Слово тогда получило название Иисуса Христа, когда Оно стало плотию (Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение правосл. веры, М. 1855, кн. IV, гл. 6, стр. 228–230).

Иисус Христос – имя Сына Божия, а не всей Св. Троицы (Св. Димитрий Ростовский. Твор., изд. Сойкина. Спб. 1910, стр. 78).

Имена Божии должно почитать наравне с св. крестом и иконами, а не как Самого Бога

Что имя Иисуса Христа Распятаго, с верою произнесенное движением уст, то же самое есть и знамение креста, с верою сделанное движением руки или другим каким образом представленное (Пространный христианский катехизис. О крещении. М., 1840, стр. 82).

Имя Божие называется святым, конечно, не потому, что в самых слогах имеет некую освящающую силу, но потому, что свято и чисто всякое свойство Божие (Св. Василий Великий, в толковании на псалом 32).

Иконное изображение указуется евангельскими повествованиями, евангельское повествование указуется иконными изображениями. Чествовати их не истинным богопочтением, еже подобает Единому Божескому Естеству, но… честь, воздаваемая образу, переходит к первообразу (Определение VII Вселенскаго Собора).

Вечная память верующим, возвещающим… что одинаковую приносит пользу как посредством слова возвещение, так и посредством икон истины утверждение.

Как очи зрящих освящаются честными иконами, так и уста освящаются словами (Определение Константинопольскаго собора 842 года, читавшееся в неделю Православия. Синодик в неделю Православия. Одесса, 1893, стр. 6–7).

№ 179
Что означает слово «веровать»?

Есть слова, к которым мы так привыкли, что не задумываемся над их смыслом: так ли мы их понимаем, как должно. Таково слово: “веровать”. Из споров об имени Божием выяснилось, что простые люди понимают это слово так: веровать значит признавать за Бога. Веровать во имя Божие, говорят они, значит: самое имя почитать за Бога. Берут Евангелие, вычитывают все места, где Спаситель или св. евангелист употребляют это выражение, и, с полным убеждением, что они правы, показывают эти места тому, кто не разделяет их убеждений, паче же рещи – заблуждений.

Между тем, ни в одном месте св. Писания, ни в Евангелии, ни в посланиях Апостольских, нет такого учения, будто имя Божие есть Бог и веровать в него следует как в Бога. Это уж неправильное толкование самих имепоклонников.

Как же следует понимать это выражение, эти два слова, чтомыя в св. Евангелии: веровать во имя Его, то есть во имя Господа?

Надобно прежде всего вникнуть в точный смысл одного слова: верую. А смысл этого слова становится совершенно ясен, когда прочитаем весь Символ Православныя веры, от начала до конца. В этом великом исповедании веры, составленном святыми отцами перваго и втораго Вселенских Соборов, на все века, для верующих всех веков и народов, с строгим заветом последующих Вселенских Соборов: отнюдь не изменять в этом Символе веры ни единаго слова, – в этом, говорю, Символе веры, во-первых, нет выражения: “верую во имя Божие”, во-вторых: стоит во главе всего одно слово верую, и затем перечисляются те истины, которыя восприемлются сердцем верующаго православнаго христианина и чрез веру усвояются его умом. Первая святейшая истина – учение о трех Лицах Пресвятыя Живоначальныя Троицы: верую во единаго Бога Отца, и во единаго Господа Иисуса Христа (а не во имя Его), Сына Божия Единороднаго, и в Духа Святаго Господа Животворящаго. В сих членах веры излагается учение Церкви о свойствах Божиих, об искуплении рода человеческаго крестною смертию воплотившагося Сына Божия, вообще, о всем домостроительстве или промышлении Божием о спасении людей, о последнем суде Сына Божия, о третьем Лице Святыя Троицы – Духе Святом. Достойно внимания, что святые отцы не сочли нужным вносить особаго учения о вере в имя Божие в Символ веры, хотя вопрос об этом был поднят еще в те времена лжеучителем Евномием, котораго обличали такие великие отцы Церкви, как Василий Великий и особенно Григорий Нисский, и осудил Второй Вселенский Собор.

Учение о Лицах Святыя Троицы занимает в Символе веры восемь членов. Далее святый Символ говорит: во едину Святую Соборную и Апостольскую Церковь. Тут, конечно, подразумевается то же слово: верую. Верую в Церковь… Что же это значит? Ведь если слово верую надо понимать так, как его понимают имеславцы, то выходит, что Церковь есть Бог. Они ведь думают, что слово верую везде значит: признаю за Бога. Верую в Церковь, по их разумению, и надо бы понимать: признаю за Бога Церковь. Но никто из них этой ереси не говорит. Никто Церковь Богом не признает. Что же значит тут слово верую? Очевидно – не то, что разумеют имеславцы. И действительно, оно не только тут, но и везде значит: приемлю сердцем и умом, за послушание Церкви-матери, то, что она предлагает мне в своем исповедании как о себе самой (верую в Церковь), так и о всех истинах, ею возвещаемых в ея Символах, вероопределениях святых Соборов Вселенских и поместных, в согласном, единомысленном учении св. отцев, – приемлю, ничтоже вопреки глаголя, хотя и не все сие умом моим постигаю, приемлю сердцем за святую истину и устами исповедую сию истину.

Вот что значит слово верую. В этом смысле святая Церковь верует в силу честнаго и животворящаго креста, верует в силу спасительных Таинств, совершаемых благодатию Духа Божия, верует и в спасительную силу молитвеннаго призывания Господа Бога посредством имени Его, страшнаго для демонов. И не одно только имя Господа “Иисус” Церковь разумеет под словом “имя Божие”, а всякое слово, каким Церковь обвыкла призывать Господа в своих молитвах. И мы веруем в силу благодати Божией, призываемой чрез благоговейное произнесение в молитве имени Божия с верою, но самаго “имени”, ни звуков, ни букв, ни даже умопредставления нашего – Богом не почитаем, следуя точному учению Православной Церкви об имени Божием, изложенному в Пространном Христианском Катехизисе, где говорится:

“Что имя Иисуса Христа Распятаго, с верою произнесенное движением уст, то же самое есть и знамение креста, с верою сделанное движением руки или другим каким образом представленное”.

Здесь имя Божие приравнивается к крестному знамению, а крестное знамение никто Богом не почитает. И заметьте: это – не частное мнение какого-либо учителя Церкви, это – учение самой Церкви, изложенное в учебной книге для всех верующих, в Катехизисе, который представляет собою точное исповедание веры, неизменное, непреложное, не подлежащее никакой критике частных людей, какие бы это ни были ученые богословы. Вот что значит Катехизис; вот как учит он об имени Божием.

№ 180
Мое доброе слово «имеславцам»

После многих увещаний, разъяснений, свидетельств и доказательств посредством выписок из святых отцев и учителей Церкви, я еще раз обращаюсь к монашеской совести тех, которые изобрели себе название “имеславцев”, и говорю им:

Станьте в своей совести пред лицем Божиим и скажите, не кривя душой: так, вы порешили, что и два Вселенских Патриарха, и Всероссийский Святейший Синод, и все святители Православной Церкви, смиренно во единомыслии приявшие послание Святейшаго Синода и грамоты Патриархов, – все они впали в ересь “имеборства”, и только вы, одни вы, именующие себя “имеславцами”, остались непогрешимы в учении об именах Божиих?.. Значит, все мы, все верные сыны Церкви, – а нас, не забудьте, – сто миллионов, – по вашему – еретики, а вы, горсточка афонитов, не умеющая даже читать св. отцов на тех языках, на каких они писали, – вы, без епископа, а следовательно, и без Церкви, – вы непогрешимы?..

Подумайте: куда вы зашли с своими мудрованиями! Простите слово жестокое, но правдивое: сколько же надобно иметь гордыни, чтобы поставить себя выше всей Церкви, обвинить и осудить ее всю – все сто миллионов православных, с несколькими сотнями архиереев, с сотнею тысяч пастырей, из коих многие всю жизнь свою отдали богословским наукам, – всех признать еретиками, а себя, только себя, без единаго епископа, считать правоверующими? Со стороны смотреть на вас – страшно… По-братски вас сердечно жаль; хочется протянуть вам руку помощи, чтоб извлечь вас из прелести мудрований еретических. Но что делать с вами, когда вы затыкаете уши, чтобы не слышать, закрываете очи, чтобы не читать обличений этих мудрований?.. Мы умоляем вас словом любви – вы не слушаете; мы раскрываем пред вами богомудрыя писания св. отцев – вы не хотите читать их; мы обращаемся к вашей монашеской совести, напоминаем вам обеты послушания Церкви, пастырям Церкви, обеты смирения и отсечения своего смышления – вы упорствуете, заглушая и голос самой совести своими излюбленными, сто раз опровергнутыми мудрованиями, и рвете наши листки, не читая: честно ли это?.. Наконец, Церковь, в лице Святейшаго Патриарха и Святейшаго Всероссийскаго Синода, грозит вам судом своим, грозит отлучением от себя, грозит духовною смертью – вас и это все не устрашает: вы идете на явную погибель… Ради чего? Кто так убедил вас в истинности вашего мудрования? Ужели ваши лжебогословы умнее всех архиеерев, всех патриархов, всего нашего Святейшаго Синода, – умнее всей Церкви и даже всех св. отцев?.. Ужели, читая точныя выписки из св. отцев, непререкаемо убеждающия, что:

“Бог не есть имя” (слова св. Иустина мученика и Иоанна Дамаскина);

“Всякое имя (а следовательно, и имя Божие) есть только некоторый признак или знак какой-либо сущности, и слова суть как бы тени предметов” (слова св. Григория Нисскаго);

“Имена только означают сущности, а сами не есть сущности” (слова Василия Великаго);

“Слова Христовы, телесно произнесенныя, не суть сущность Духа Святаго” (слова св. Григория Паламы);

“Не Бог еще то, что мы представляем себе под понятием Бога, или чем мы Его изобразим, или чем описало Его слово” (слова св. Григория Богослова);

“Мы не знаем имени, которое бы обнимало Божеское естество, а слово, посредством имени объясняющее Божественное Существо, подобно тому, кто собственною дланию думает обнять все море” (слова св. Григория Нисскаго).

Ужели совесть ваша при чтении сих мест не тревожит вас вопросом: не ошибаетесь ли?.. Как не согласиться с св. Дионисием Ареопагитом, что “всякий ум и слово безконечно далеки от Бога, чтобы быть Ему подобными”, – даже только подобными, а не Самим Богом?..

Вот вы все твердите, что имена Божии от Бога неотделимы, а вот св. Златоуст ясно отделяет имя Божие от Самого Бога, когда говорит, что “если имя Его страшно то не гораздо ли более Существо Его”? Видите: Существо Божие гораздо выше имени Его: значит – имя и Существо не одно и то же, значит имя – не Бог.

Вы все повторяете, что имена совечны Богу, а вот св. Григорий Нисский прямо говорит, что “усвояемыя Богу имена недавни сравнительно с Самим Богом”, что не ради Бога, а ради нас измышлены имена для усвоения понятия о Сущем, то есть о Боге, что “употребление слов и имен придумано после сотворения людей”. И св. Златоуст говорит, что “у Бога нет ни голоса, ни вида, но Он выше образов и звуков”. А св. Григорий Нисский поясняет, что выражение “рече Бог” нисколько не указывает на голос и речь Божию, но на волю Божию”.

И об имени Господа нашего – Иисуса напрасно мудрствуете, будто оно Бог: святый Златоуст говорит, что имя “Иисус есть имя Его по плоти, – что Господь назван Иисусом Христом потому, что облекся в плоть, – назван для того, чтобы под именем Иисус скрыть от диавола Его Божество”. Подумайте: как же имя Иисус будет скрывать от хитраго диавола Божество Христово, если оно, по-вашему, само есть Бог? Если бы так было, как вы говорите, то имя Иисус не скрывало бы, а открывало бы Божество Господа нашего. И св. Иоанн Дамаскин в “Точном изложении Православной веры” так же говорит: “Господь принял название Христа не до воплощения, как лжеумствуют некоторые (подумайте: не вы ли эти некоторые?). Слово тогда получило название Иисуса Христа, когда Оно стало плотию”.

Ужели, читая все эти точныя до слова, выписки из св. отцев, ваша монашеская совесть не говорит вам: к чему упорствовать? зачем лукавить? Видите, что отцы Церкви не за вас, а против вас, что вы, если были искренни, то впали в ошибку, в заблуждение невольное, и пора сознаться в этом: ведь ошибаться людям свойственно, но они должны скорее исправлять свою ошибку, а не упорствовать в ней. Кто упорствует в неправом учении, тот еретик: таким и был некто Евномий, осужденный на Втором Вселенском Соборе за ту самую ересь, какой теперь держитесь вы.

Итак, успокойте свою мятущуюся совесть, смиритесь пред Церковию, забросьте все свои мудрования, сожгите все свои тетрадки! Глубоко скорбит о вашем отпадении матерь наша Церковь; порадуйте ее своим обращением! Иначе – она закроет пред вами свои двери, отлучит вас от Божественных Таин Христовых: а можно ли жить без сего хлеба небеснаго?..

Именем Святейшаго Синода Всероссийской Церкви, как уполномоченный от него постоянный член его, именем Святейшаго Патриарха, который столь благоволительно отнесся к моему посланничеству на Святую Гору, наконец, священным для всех нас, православных русских людей, именем Помазанника Божия, нашего возлюбленнаго Государя Императора, Коего Высочайшим повелением я послан сюда, умоляю вас, отцы и братия: бросьте распри, примиритесь с Церковью-матерью, оставьте лжеучение, осужденное еще на Втором Вселенском Соборе, и будьте послушными чадами Церкви Православной! Не раздирайте ризу Христову, якоже древние еретики и раскольники…

Исполняя мой долг, мое святое послушание Высшей Церковной Власти, я обращаю сие мое слово к вам, к вашей монашеской совести, отцы и братия. Святая Гора не может терпеть на себе лжемудрствующих. Пресвятая Матерь Божия, Домостроительница сей Горы, изгонит вас отсюда, если не покаетесь. Отлученные от Церкви, изгнанные из святого удела Матери Божией – где склоните вы свои не послушныя Церкви головы? Гд е обретете мир своим смущенным душам? Сам Господь и Бог наш Иисус Христос, строго заповедавший повиноваться Церкви, отвратит от вас лице Свое, яко от преслушников Его непорочной невесты – Церкви, и речет вам: не вем вас!..

Страшно, возлюбленные, впасти в руце Бога Живаго… Аминь.

№ 181
Мои вины пред кагалом

“Колокол” почти целиком перепечатал из Одесской “Русской Речи” статейку под заглавием: “Почему Еврейская печать, особенно одесская, нападает на архиепископа Никона”. Та к как статейка довольно верно воспроизводит один факт из моей поездки по Рузскому уезду в печальной памяти 1905 году, то не лишним считаю занести эту статейку в свой дневник, тем более что автор ея опустил искоторыя мелочи, очень для того времени характерныя, а потому я и пополню ея. Вот эта статейка.

“На грязной улице еврейской печати опять праздник. Афонская смута, умело раздутая бежавшими из России революционерами, дает ей повод для нападений на Церковь. Что сущность волнующаго Афон лжеучения состоит в дикой мысли, будто именования Бога суть Сам Бог, об этом левая печать стыдливо умалчивает, а старается облить своею грязью тех, кто тушил возгоревшийся пожар. Особенно точат зубы на водворившаго внешний порядок на Афоне архиепископа Никона. С ним у левых партий свои счеты”.

Надо оговорить, что внешний порядок водворен не мною, а представителями государственной власти, которая – честь ей и глубокая благодарность, – решила разорить самое гнездо смуты, изъяв из Пантелеимонова монастыря, а затем и Андреевскаго скита главарей смуты, сумевших загипнотизировать темную толпу невежественных монахов и спрятавшихся за эту толпу. Без такого изъятия восстановить внешний порядок было невозможно.

Послушаем дальше, что говорит автор.

“Это было 13 июля 1905 года.

Преосвященный Никон, тогда викарий Московский, по поручению митрополита Владимира, обозревал церкви Рузскаго уезда. Переночевав в имении профессора Зографа, он направился в село Волынщину, имение князя Д. Н. Долгорукова, где в то время находился сын его, знаменитый впоследствии член Гос. Думы Павел Долгоруков, за свою “освободительную” деятельность потом освобожденный от придворнаго звания. В день 13 июля Церковь празднует св. Архангелу Гавриилу и прочим небесным силам. Зачало из Евангелия читается: притча о семени и плевелах. Владыка положил эту притчу в основание своего поучения к народу, указав, как и ныне являются враги Церкви и Отечества, сеющие плевелы на русской земле, – это разные религиозные и политические лжеучители. Охарактеризовав этих пропагандистов, он предостерегал от них простой народ.

После службы старец-князь, отец Павла Долгорукова, пригласил владыку к себе в дом и встретил его у дверей с хлебом и солью, приветствуя горячею речью в которой просил передать глубокую благодарность митрополиту за то, что в такое смутное время он послал своего викария, чтобы поднять дух народа. Старец так был растроган, что буквально плакал, когда говорил эту речь.

Во время чая ко владыке подошли два мужичка и просили его отслужить панихиду у памятника Императора Александра II”.

Замечу, что этот “памятник” – небольшой бюст на колонне – поставлен у входа в усадьбу князя Долгорукова. Наши крестьяне не особенно чтут подобные памятники; по их мнению, эти “идолы” покойникам не нужны, а потому можно думать, что самая мысль о такой панихиде, по всей вероятности, принадлежит князю Павлу Долгорукову, который потом смог бы использовать служение панихиды архиереем о Царе-Освободителе в своих “освободительных” целях.

Автор продолжает:

“Владыка выразил сожаление, что сделать этого сам не может, ибо с ним нет облачений, а распорядился, чтобы вынесли к памятнику иконы, а местный священник отслужил литию; “Помолюсь и я с вами”, – сказал преосвященный.

Шел проливной дождь. Народу собралось множество. Совершена краткая лития. Пропели “со святыми упокой” и “вечную память”. Князь Павел Долгоруков крикнул: “Лошадей!”, – но преосвященный остановил его: “Минутку, князь”. И обратился к народу с краткою речью:

– Православные! Сейчас мы молились об упокоении души Царя Александра II. Почему вы так усердно молитесь именно за этого императора? Все Цари наши – великие благодетели народа. И Царь Миротворец Александр III много добра оказал своему народу. Но вот вы особенно помните, особенно молитесь за Александра II. Почему? Да потому, братие, что Он именно вам, крестьянам, оказал великое благодеяние. Кто такие были вы до 19 февраля 1861 года? Почти скоты, которых едва не продавали на площади. А Он, Царь-Освободитель, сделал вас полноправными людьми, дал вам свободу, дал землю, дал право учиться: учись, трудись, достигай хоть должности министра – это ли не величайшее благодеяние?

Но думали ли вы о том, почему нашему Батюшке Царю Александру II Бог помог так мирно, спокойно, без потрясений, без всякой смуты совершить такое великое дело? В других государствах освобождение крестьян стоило больших кровопролитий. Да потому, православные, что наши Цари Самодержавные: Бог по образу Своего вседержительства дал нам Царя Самодержавнаго, и как Господь Вседержитель – “рече и быша, повеле и создашася”, так и Цари наши Самодержавные скажут слово: “быть по сему” – и бывает так, и никто, решительно никто не может противиться Царскому повелению. Вот и сказал Царь Александр II, Самодержец Всероссийский: быть крестьянам свободными, – и стали они свободные люди.

Вот, братие мои, что значит Самодержавие. Стойте за него крепко, храните его, как заветную святыню. Жизни своей не щадите, чтоб отстоять его. А если появится какой-нибудь нехороший человек, который будет вам толковать, что надо уничтожить самодержавие, что надо устроить так, чтобы ограничить Царскую власть, то гоните его от себя прочь, как смутьяна, как врага родной земли и Царя-Батюшки. Царь есть Помазанник Божий, на Нем почивает благодать Божия, ниспосланная на Него в Таинстве миропомазания. Стойте же грудью за Царя Самодержца, молитесь за Него и будьте готовы душу свою за Него положить”.

В ответ на эту речь слушатели грянули:

– Мы готовы умереть за Царя-Батюшку, Самодержца Всероссийскаго… Дай Бог Ему многая лета…

Преосвященный сказал:

– И Бог вас благословит, православные…

Надо было видеть покрасневшую физиономию князя Павла Долгорукова, надо было видеть, какою злобою сверкали его выкатившиеся глаза…

А старец-князь, несчастный отец его, несмотря на грязь, упал на колени пред владыкою, со слезами благодаря его за такое слово…

Та к вот за что ненавидят иудеи Никона, вот почему обливают его при всяком случае грязью… Они не могут забыть ему и его проповедь, читанную 16 октября того же года во всех церквах древлепрестольной столицы, проповедь против забастовок, после которой на другой день рабочие стали служить молебны и стали становиться на работы…

Простят ли такия “вины” перед ними иудеи и иудейские прислужники?”

Та к кончает автор свою статейку. А “Колокол” прибавляет: “Кроме этих у архиепископа Никона вин против кагала немало”.

Да, немало. Известно, как юрки иудейские корреспонденты. Надо иметь большой запас терпения, чтобы не выгнать вон иного ннтервьюшку, который сумеет поймать вас там и тогда, где и когда вы не подозреваете его присутствия. Вот вам примеры. Мимо Афона проезжал блаженнейший патриарх Антиохийский Григорий, возвращаясь из России. Пароход “Царь” стоял около часа против Пантелеимонова монастыря, высаживая присланную с “Кагула” роту солдат. Я счел долгом воспользоваться этим, чтобы посетить блаженнейшаго путешественника. Только что я взошел на палубу “Царя”, как предо мною вырос корреспондент иудейской газеты “Утро России”, и стал было предлагать вопросы о положении нашего дела. Я решительно отказался отвечать: время было дорого, хотелось побеседовать с патриархом. Мне помогли пройти в общую столовую, где и встретил меня его блаженство. Но лишь только началась беседа, как прислуга подает мне карточку того же корреспондента и от его имени просит разрешения… чего бы вы думали? – присутствовать при моей беседе с патриархом! Эта, с позволения сказать, наглость меня возмутила. Я решительно ответил, что такого разрешения дано не будет… И вот в “Утре России” является корреспонденция, совершенно искажающая мои увещательныя беседы с афонитами, а эту корреспонденцию перепечатали, вероятно, все иудейския газеты… Значит: иудейский интервьюшка отомстил…

В Киеве мне докладывают, что просит позволения видеться “студент духовной академии”. Предполагая встретить юношу, я вижу пожилого брюнета, который сразу начал: “Общество интересуется событиями на Афоне”… но я прервал его: “С кем имею честь говорить? Мне доложили о студенте духовной академии…” – “Да, я учился… я кончил академию”… Вижу, что он лжет, и говорю: “И какое дело мирянам судить о том, что им вовсе непонятно, да и едва ли интересует?.. Я не считаю полезным терять время на беседы с корреспондентами, особенно такими, какой приставал ко мне на параходе. И я, в поучение брюнету, кратко сообщил о неудаче его коллеги. Тут мне подали карточку инспектора типографий в Киеве, и я отпустил непрошеннаго гостя.

Посетивший меня затем миссионер из Вологды рассказывал, что сей брюнет потом около часа беседовал с изгнанными с Афона монахами, часть коих уже прибыла в Киев, и думаю, в одной из иудейских киевских газет появилась уже на другой же день какая-нибудь красненькая корреспонденция о свидании со мною… в “освободительном” духе, и, конечно, еретичествующие противники Церкви представлены мучениками, а я – их гонителем.

Похвалитися не пользует ми, но надо сознаться, что никогда я не входил в сделку с совестью, когда шла речь об “освободительном движении”; всегда я называл и буду называть это движение революционным, преступным, изменническим, гибельным для родного народа и родной земли. И пусть иудеи и их приспешники, разные кадеты и даже октябристы, издеваются надо мною, в своих карикатурах, сколько им угодно, обливают меня грязью, клевещут, поносят, присылают мне не только ругательные пасквили, но и – это не раз было – смертные приговоры: я верую, что если Господь не попустит – известное животное не съест меня, а если будет воля Божия потерпеть что от врагов Церкви Христовой, моей безценной матери, – буди Его святая воля: Он же и поможет перенести, а я, пока жив, не перестану обличать их махинации, насколько понимаю их, не перестану исполнять мой долг пред Церковию, Царем Самодержавным и родной Русью многострадальной…