Текст книги "Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции"

При бездействии очень быстро слабеют, уменьшаются в размерах и теряют координацию мышцы – основные органы биологической работы по перемещению тела в пространстве и поддержанию его положения. Лежачие больные через определённое время вынуждены вновь учиться ходить. При длительном неподвижном положении тела угнетается сердечно-сосудистая система. При голоданиях уменьшаются размеры желудка, он становится нежным и ранимым, оказывается не в силах переваривать твёрдую пищу. При длительном отсутствии жевания портятся зубы. Таких примеров можно привести огромное множество. Учитывая всё это, невозможно представить, чтобы биологическая работы в процессе жизнедеятельности не оказывала никакого влияния на развитие или отмирание органов не только в онтогенезе, но и в филогенезе, не только в жизни отдельной особи, но и в череде поколений.

Эффективная биологическая работа организма помогает выжить и оставить потомство. При отборе преимущество получают более эффективно работающие особи. Когда весь вид или вся популяция попадает под действие устойчиво изменившихся условий среды или переселяется на территории с качественно иными условиями среды, потребность в адаптации и стремление к выживанию и оптимизации жизнедеятельности побуждают к соответствующему изменению биологической работы. Каждый орган любого живого существа выполняет множество различных функций. При изменении характера и содержания биологической работы в соответствии с изменениями среды некоторые органы вообще перестают использоваться и деградируют, в других органах используются только те функции, осуществление которых необходимо для успешной жизнедеятельности в данной среде. В результате интенсивной биологической работы в новых условиях у органов могут быть выработаны новые функции, ранее несвойственные этим органам. Логично предположить, что всё это в конечном счёте приводит к изменению формы и строения органов, что, стало быть, именно мобилизация органов в процессе биологической работы (а не слепые, случайные погрешности генетического аппарата) определяет целесообразные изменения органов и задаёт направленность естественного отбора. Биологическая работа, трансформировавшаяся в человеческий труд, создала и самого человека.

Роль биологической работы в видообразовании подтверждается бессилием искусственного отбора в создании новых видов. Тысячи лет люди отбирают прирученных ими животных для получения потомства с заданными ими свойствами. За это время были выведены очень многие породы животных, но ни одного нового вида. Без усиленного функционирования мобилизационных структур в форме биологической работы, охватывающей весь вил и изменяющей его приспособительные механизмы, не происходит и видообразования. Если бы действительно не биологическая работа, а благоприятные мутации, подхваченные отбором, задавали направленность видообразования, за те тысячи лет, которые люди проводят столь интенсивно селекцию животных и растений, обязательно возникли бы благоприятные мутации, которые были бы подхвачены искусственным отбором, и люди гордились бы созданием новых видов. Но нет работы – нет и результата. Вид как качественный этап эволюционного процесса появляется там и тогда, где и когда в процессе нового типа биологической работы вырабатывается новый вид мобилизационных структур, действующих и на уровне генетики, что и приводит к перестройке всего организма в целом и его органов в частности. Вообще органы суть не что иное, как приспособления для биологической работы и возникают они, и изменяются в процессе биологической работы.

Что касается социальной работы, то она не сводится только к человеческому труду, который является лишь одним из её видов. Социальная работа осуществляется мобилизационными структурами и мобилизуемой периферией различных социальных систем, человеческих сообществ с целью повысить конкурентоспособность этих систем и благосостояние членов этих сообществ. В отличие от биологической работы, социальная, как правило, осуществляется с осознанной целью или комплексом целей, является реализацией определённого проекта и предполагает запланированный результат. Однако переплетение этих целей и планов в сверхсложной системе, каковой является общество, осуществление любых целей и планов социально значимой работы ограничивается или даже наталкивается на противодействие других социально работающих индивидов, групп и сообществ, обладающих своими целями и планами. Поэтому для осуществления целей и планов социально значимой работы необходимо создание соответствующих социально-мобилизационных структур, способных сконцентрировать усилия для преодоления сопротивления общественной среды, привлечения максимального числа людей из этой среды, победы в конкурентной борьбе с другими мобилизационными структурами.

Для социально-мобилизационных структур характерна целенаправленная экспансия во внешнюю среду, стремление охватить как можно больше вещественно-энергетических и социальных ресурсов, использовать их энергию для осуществления целей и планов людей, стоящих во главе. Поглощая огромное количество социальной работы для своего функционирования, эти структуры мобилизуют людей на интенсификацию социальной работы, придают ей регулярный, упорядоченный и дисциплинированный характер. Так возникают и развиваются цивилизации. Такова точка зрения современной эволютики как научно-философского учения об эволюции, которое мы предлагаем и стремимся обосновать в настоящей книге.

Эволютика имеет философские основания и междисциплинарный характер. Будучи по своей природе философской, мировоззренческой дисциплиной, эволютика может успешно функционировать только в системе наук, в тесной связи с их эволюционным содержанием. Как таковая, она является общенаучной дисциплиной.

Классический расклад философских дисциплин, состоящий из онтологии, гносеологии, методологии науки, логики, философии истории, философской антропологии, дополняется эволютикой и как отдельной дисциплиной, и как методолого-мировоззренческой конструкцией, пронизывающей все эти дисциплины и насыщающей их эволюционным содержанием. Эволютика претендует на место, которое ранее занимала традиционная диалектика, стремясь извлечь из диалектики и перевоплотить её эволюционное содержание и в то же время выявить и преодолеть её антиэволюцинную метафизику, выражающуюся в мистике революционного преобразования на старте и в апологетическом начётничестве на финише развития диамата как философской основы ультрамобилизационного (тоталитарного) строя общества. При этом в эволютике не разделяется то негативное отношение к метафизике, которое было характерно для диалектики и позитивистской теории науки.

Эволютика выступает как эволюционная метафизика, т. е. философская наука, предмет которой находится в положении «сверх» физики и других конкретных наук и связан с открытием вечных, нетленных мировоззренческих истин, и в то же время эволюционирует на базе эволюции всей системы наук в целом и каждой конкретной науки в частности. Метаположение философии вообще и эволютики в частности обусловлено их общекультурным, мировоззренческим значением, а вовсе не стремлением подняться над наукой и стать «по ту сторону» научного познания. Эволюционная метафизика, в отличие от традиционной метафизики, не абсолютизирует некие свойства и состояния вещества или духа в качестве неких вечных и неизменных характеристик бытия вообще. В извечном споре идеалистов и материалистов эволютика безусловно оказывается на стороне материализма. Но это эволюционный, а не метафизический и не диалектический материализм. Он связан с признанием материального первоисточника всякой эволюции и эволюционного первоисточника как материальных образований, так и сознания разумных существ.

Классическая онтология всегда была наукой о бытии. Классическая диалектика перетолковала онтологию как науку об изменениях, и главным образом о революционных изменениях бытия. Эволютика рассматривает предмет онтологии как эволюционирующее бытие. Иными словами, философы в сфере онтологии постоянно выясняли вопрос о том, что существует в этом мире и откуда оно произошло, откуда берёт своё начало и каким образом возникает. Научный ответ на этот вопрос может быть дан лишь на основе общей теории эволюции. Философская метафизика в сфере онтологии, начиная с Фалеса, была учением о первоначалах. Материалистическая диалектика пришла к пониманию того, что первоначалом бытия, источником всего сущего в мире является активная, постоянно изменяющаяся, преобразующая свои формы материя. Однако механизм этих преобразований, связываемый в диалектике с взаимодействием реалий, выражаемых абстрактными категориями, был не раскрыт, оставался тайной за семью печатями, мало чем отличался от деяний гегелевской самопознающей Идеи или библейского Бога-Отца.

Стихийная материя в её описании диалектикой порождает окружающий человека мир, изменяясь путём перехода количественных изменений в качественные, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания предшествующих периодов и т. д. Получалось так, что Материя порождает всё существующее, как бы оперируя категориями материалистической диалектики, т. е. выполняет работу творения. На вопрос о том, как стихийные и разрушительные силы природы порождают устойчивые и упорядоченные образования, следовал ответ, мало чем отличавшийся от выражения веры в чудо. По существу, этот переход к устойчивости и порядку от вечной изменчивости и хаотичности движения рисовался в диалектике чудотворным образом. Материя сама «творит» упорядоченные образования, действуя по образу и подобию трудящегося человека на основе самодвижения. Но как же совершается этот бросок, этот «прыжок» от движения, «как попало», как придётся, как случится к образованию качественных определённостей, вещей, упорядоченных сущностей, закономерных и законосообразных форм без всякого вмешательства творящих существ, включая и единого Творца Вселенной?

В диалектике это чудо творения чего-то из ничего, пусть и материального, совершается посредством тоже «прыжков», т. е. качественных скачков, аналогов революционных преобразований в обществе. Когда не могут навести мосты, приходится совершать прыжки. Скачки через пропасти, отделяющие хаос самодвижения от упорядоченного Космоса не объясняют процессы упорядочения, а скорее сами нуждаются в объяснении. И объяснение приходит, по крайней мере в теории общества, именуемой истматом в отношении победы «социализма» над «капитализмом». Преобразование хаоса в порядок осуществляется в истматовской диалектике чудотворно й ультрамобилизационной структурой – коммунистической партией, способной определять ход истории.

Совершенно иную модель космогенеза вырабатывает эволютика. Не схоластика межкатегориальных взаимодействий, а формирование и функционирование реальных структур определяет в этой модели переход от хаоса к порядку. В эволютике выделяются два уровня образования таких структур – синергетический и мобилизационный. На синергетическом уровне, выявляемом современной синергетикой, происходит первичное преобразование хаотического движения в повторяющиеся структурные напластования под действием внешнего источника энергии На мобилизационном уровне на базе синергетического в эволютике выявляются мобилизационные структуры различного рода, способные уже не просто потреблять внешнюю энергию, но и активно использовать как внутреннюю, так и внешнюю энергию и материю для образования и распространения определённого порядка. Такие структуры в бесчисленном множестве возникают и функционируют на всех уровнях бытия и пронизывают в самых различных сочетаниях всю материю. Они мобилизуют материю на эволюцию. Выявление и изучение действия таких структур образует основу предмета эволютики как науки и определяет её связи с другими дисциплинами, как философскими, так и конкретнонаучными.

Специфика предмета эволютики обусловливает и её связи с различными философскими системами, в том числе и подчёркнуто антисциентистскими, антропологическими, рассматривающими сущность человека как феномен, в принципе не поддающийся научному познанию. Возьмём для примера экзистенциализм. По существу, его рациональная сторона заключается в выявлении философскими и художественными средствами мобилизационных структур психики, которые сопротивляются рациональным и рассудочным, стереотипным и утилитарным воздействиям социальной среды, которые формируют обыденное сознание как совокупность общественных отношений. Фактически экзистенциализм во всех его теоретических построениях и ответвлениях есть учение об экзистенции как иррациональной мобилизации человеческого сознания (в широком смысле этого слова, включающем и бессознательные процессы). Он есть наука для изучения протестного сознания, стремящегося освободиться от парализующего воздействия обстоятельств и от обезличивающего мобилизационного давления общества. В этом смысле экзистенция есть своего рода антимобилизация, источник парадоксальных реакций психики на мобилизующую или даже ультрамобилизационную (тотлитарную) общественную среду.

Таким образом, в сферу онтологии эволютика вносит эволюционное понимание бытия и сознания, материи и духовной сущности человека. Классическая философская онтология изучала ставшее бытие и источник его происхождения в некоем исходном первоначале. Эволютика изучает эволюционирующее бытие и источники его эволюции в неоднородных, бесконечно многообразных мобилизационных структурах, складывающихся в самом бытии, а не где-то над ним, где-то за его пределами. Такой метафизический подход соответствует изменению состояния физики, и не только физики, но и всей совокупности конкретно-научных дисциплин. Если прежняя физика была наукой о физических формах движения, сейчас она становится наукой об эволюции физических форм движения, впитывает в себя эволюционное содержание. То же самое происходит и с другими конкретными науками – астрономией, химией, биологией, психологией, историей человечества. Опираясь на них, философская онтология уже не просто изучает ставшее бытие, и не только становящее бытие, выражаемое категориями диалектики, а эволюционирующее бытие, включающее и самопроизвольно становящееся, и ставшее, и активно структурируемое бытие. Становящееся – ставшее – эволюционирующее: триада, составляющая «святую троицу» в деле реального сотворения мира путём преобразования вселенского хаоса в космический порядок.

Наряду с насыщением эволюционным содержанием онтологическо-мировоззренческого комплекса современной философии, эволютика аналогичным образом воздействует на гносеологию и методологическую эпистемологию. В гносеологическо-методологический комплекс современной философии вводится понятие способа восприятия и представления явлений, подразделяемого на естественный, соответствующий устройству наших органов чувств, и ряд искусственных, которые формируются для воссоздания в теоретизированном, модельном выражении негеоцентрических объектов, не поддающихся исследованию посредством естественного способа восприятия и соответствующих ему представлений. На основе различных способов восприятия создаются различные мобилизационные структуры познания, являющиеся ядрами фундаментальных наук.

В научной методологии второй половины XX столетия был выдвинут целый ряд конкурирующих подходов, призванных объяснить эволюцию научного познания. Наибольшую известность в этой сфере получили работы К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, П. Фейерабенда, Дж. Агасси, С. Тулмина, Н. Хэнсона и др. Фактически сменяющие друг друга теоретические конструкции Поппера, парадигмы Куна, исследовательские программы Лакатоса, несоизмеримые альтернативы «эпистемологического анархизма» Фейерабенда, решения проблем Агасси, типы рациональности и формы понимания Тулмина, типы открытий Хэнсона с точки зрения эволютики представляют собой не что иное, как разнообразные мобилизационные структуры науки, действующие на различных уровнях эволюции познания. С. Тулмин в работе «Человеческое понимание» попытался даже построить дарвиновскую теорию развития науки. Особую роль в воспроизведении эволюции научного познания сыграли работы выдающегося российского философа В. Стёпина, выявившего роль научных картин мира и их связь с философско-мировоззренческой и общекультурной основой познания. По своей многогранности и универсальности стёпинская теория эволюции науки, безусловно, превосходит всё, до сих пор созданное в этой сфере. Эволютика намечает пути синтеза методологических сценариев и созданий общей теории эволюции науки.

В логике эволютика связана со стремлением проследить «логику» эволюции, преодолевая недостатки своей предшественницы – диалектической логики изменения и развития. Следование человеческой мысли чревато субъективизмом и подчинением личным интересам человека и потребностям той социально-мобилизационной структуры, к которой принадлежит человек. По замечанию Т. Гоббса, если бы в интересах какого-то человека было оспаривать правоту теоремы Пифагора, он с огромной активностью и эмоциональностью стал бы доказывать, что квадрат гипотенузы не равен сумме квадратов катетов. Для раскрытия и демонстрации субъективизма человеческого мышления служат законы и правила формальной логики, основы которых были заложены ещё Аристотелем и направлены против учений современных ему софистов. Эти законы и правила являются, по существу, средствами объективации следования человеческой мысли, позволяющими наглядно показать и отследить не истинность высказываний, а лишь их совместимость или несовместимость между собой, обеспечивая тем самым правильность, последовательность человеческого мышления.

Диалектическая логика претендовала на логическое обеспечение истинности человеческого мышления посредством выявления и адекватного выражения логики самого бытия. Происхождение логики бытия у Гегеля из мыслящей Абсолютной Идеи совершенно понятна: ведь всякое бытие порождается её мышлением, выступающим в качестве её креативного первоначала. Логика бытия изменчива, что порождает конфликт с формальной логикой, которая обеспечивает строгое различение понятий, описывающих бытие. Изменчивость создаёт противоречия действительности, которые являются источником развития и не охватываются формальной логикой, поскольку эти противоречия рассматриваются ею как недопустимые противоречия в мышлении о них.

С возникновением материалистической диалектики весьма проблематичной стала сама постановка вопроса о логике бытия. Откуда берётся логика у материи, которая не мыслит? Мышление ведь присуще лишь мыслящей материи, т. е. мыслящим существом, людям и возможным другим представителям космических цивилизаций? В материалистической диалектике логика материи рассматривается как отражение последовательности диалектических процессов в мышлении людей.

Эволютика вносит в логику эволюционный тип мышления, который связан с переосмыслением диалектической логики и не противоречит современным типам формальных логик. Прежде всего, эволютика вскрывает зависимость различных типов логик от способов восприятия и представления явлений. Логика познания эволюционных процессов расширяется в связи с выходом познания за пределы естественного человеческого способа восприятия и представления явлений. Объекты микромира, пространство-время общей теории относительности, сложные системы ведут себя «нелогично» с точки зрения представлений, базирующихся на образах наших восприятий. Явления, получаемые посредством этих образов движутся и взаимодействуют в соответствии с механическими законами, обладают макроскопическими телами, что обусловливает геоцентрический характер логики обыденного человеческого мышления в рамках механистической картины мира. Современные формальные логики отличаются от классической не только своим вычислительным характером, но и негеоцентрическим способом отвлечения от конкретного содержания высказываний и оперирования их формальными структурами.

Эволютика противопоставляет диалектической логике эволюционную логику, которая отражает направленность и последовательность эволюционных процессов, обусловленную функционированием мобилизационных структур. С этой точки зрения многие положения диалектики нелогичны, так как они нарушают понимание естественного протекания эволюции, что будет показано в соответствующих разделах настоящей книги.

В философской антропологии, т. е. в мировоззренческом учении о человеке эволютика позволяет выявить эволюционные возможности человека, связанные с процессами регулярного психофизического самосовершенствования и запуска направленной автоэволюции. Исследование психологических процессов в эволютике связано с анализом действия мобилизационных процессов в психике человека, и их протекание также находит эволюционное объяснение. Тем самым закладываются философские основы для формирования эволюционной психологии и мобилизационной психотерапии. Цель такой терапии – мобилизовать духовные силы человека и направить их на эволюцию его психики посредством медитативного тренинга. Огромную роль тренинг играет и в эволюционной этике. В сфере этики эволютика изучает способы мобилизации духовно-нравстрвенного потенциала логичности на гуманное решение сложных жизненных проблем, укрепление моральных качеств личности для преодоления неблагоприятных обстоятельств, пути нравственной эволюции человека. Исследуются в эволютике также этапы, способы и пути морального прогресса общества, его критерии.

В сферу эстетики эволютика также вносит эволюционное содержание. Эволютика рассматривает формирование эстетического отношения человека к действительности как результат мобилизации человеческих чувств и разума в процессе становления человека на совершенствование предметного бытия посредством эволюционной работы в форме человеческого труда. Уже человеческие чувства есть продукт обработки эволюционной работой в форме труда, который затрачивает человек с младенческого состояния, чтобы эволюционировать в качестве человека, усвоить язык, обрести трудовые навыки, научиться что-то делать, приноровить свои чувства к трудовому совершенствованию определённых предметов, совершенствуя тем самым самого себя вложением труда в самого себя. В специфически человеческой эволюционной работе над собой происходит вхождение человека в пространство культуры, вследствие чего уже на уровне чувств природные объекты начинают восприниматься как объекты культуры, как некие произведения творческого труда. Эстетическая оценка всего, что окружает человека, на уровне чувств дифференцирует объекты и их свойства на эстетически совершенные или эстетически несовершенные, требующие усовершенствования. Так возникает чувство красоты, связанное с понятиями порядка, соразмерности, пропорциональности, симметрии, гармонии и т. д. и чувство уродства в виде ощущения хаоса, диспропорции, несимметричности и т. д. Напомним, что само понятие эстетического произведено от понятия чувственности.

Оценка на уровне чувств учитывается при формировании устойчивости ценностей в процессе мобилизации человеческого сознания при вхождении в систему социальных отношений, формировании мировоззрения и связанного с ним категориального аппарата, которым оперирует данная конкретная личность. Так ощущение красоты перерастает в категорию прекрасного, ощущение уродства – в категорию безобразного, причём ценностная ориентация человека в мире позволяет отследить противоречия между чувственной оценкой и культурной ценностью, несовпадение внешнего и внутреннего, определить нечто как внешне красивое, но внутренне безобразное, внешне уродливое, но внутренне прекрасное. Так образуются эстетические категории как мобилизационные структуры внутреннего мира человека, возникает двухуровневый каркас эстетического мировосприятия.

На уровне чувственной оценки естественного способа восприятия возникают представления о красивом и уродливом, величественном и низком, печальном и смешном, а на уровне культурных ценностей – понятия о прекрасном и безобразном, возвышенном и низменном, трагическом и комическом. На первом из этих уровней возникает эстетическое удовольствие как чувственное отношение к объекту эстетического восприятия, на втором – полноценное эстетическое наслаждение как итог «катарсиса», очищения от поверхности восприятия (термин Аристотеля), воссоединения эстетического и нравственного, мобилизации духовных сил человека на постижение культурных, общечеловеческих ценностей и специфических ценностей, выработанных в историческом развитии той или иной локальной цивилизации. Приобщение к социально значимым ценностям и выработка индивидуальных происходит и под действием искусства, создания и восприятия произведений искусственной, по меркам человека сформированной, творчески определённой действительности. В этом отношении чрезвычайно важно рассмотрение эволюции понятий о гармонии и дисгармонии.

В социологии эволютика указывает на важность изучения эволюции социума, действия социально-мобилизационных структур и их ведущих представителей, что является более важным для выявления тенденций социальной динамики, чем изучение преходящих мнений толпы. Многих ошибок социологических прогнозов удалось бы избежать, если бы наряду с зондированием общественного мнения проводилось зондирование особенностей социальной мобилизации и их влияния на это мнение.

Многообразные попытки создания эволюционной экономики в рамках современного институализма пока не оказывают заметного влияния на развитие экономической теории. Для адекватного воссоздания процессов экономической эволюции, на наш взгляд, необходимо пристальное внимание исследователей к функционированию экономико-мобилизационных структур. Такие структуры, складываясь на различных уровнях предпринимательской деятельности, проходят ряд циклов, на которых то повышается, то иссякает их мобилизационный потенциал. Поддержание и усиление конкурентной мобилизационной активности, являющейся важнейшим социально-экономическим институтом, должно рассматриваться как главное направление экономической политики современного государства и даже как главное направление политики вообще. В изучении экономических кризисов и циклов необходимо во всей полноте учитывать мобилизационный фактор.

Политико-мобилизационные структуры современного государства укрепляются по мере развития его экономики, при этом военно-мобилизационные структуры, составлявшие ранее основу мощи государства и его влияния на международную обстановку, постепенно становятся не столь судьбоносными в развитии государств. В стремительно глобализующемся мире сила государства проявляется прежде всего в сфере экономической конкуренции, которая постепенно, очень постепенно оттесняет на второй план конкуренцию военно-мобилизационных структур. Это обстоятельство даёт шанс на дальнейшее упрочение мирного развития и отсутствие глобальных военных катастроф. Эволютика изучает новую эволюционную ситуацию, возникшую после распада советской системы и стремится определить перспективы дальнейшего развития.

На основе эволютики возникает возможность создать совершенно новую философию истории, построить систему последовательно эволюционного объяснения исторических процессов. Философия истории тесно связана с теорией культуры. Создание эволюционной культурологии связано с выявлением культурно-мобилизационных истоков развития культуры. Культура есть прежде всего человечная среда жизни человека. Как таковая, она есть также форма сопротивления бесчеловечности природы и цивилизации, способ мобилизации духовных сил человека на противостояние хаосу природы и общественной жизни, на осуществление идеалов и ценностей, которые не могут быть вполне реализованы в общественной жизни. Культура есть не только отражение действительности, но и уход от неё, творение иного мира.

Эволютика показывает мобилизационные истоки культуры, выявляет позитивные и негативные стороны цивилизационного подхода, который претендует на объяснении эволюции культуры через описание якобы несовместимых друг с другом локальных цивилизаций, каждая из которых создаёт своё культурное пространство, понимаемое как закрытая и изолированная система. Прогресс культуры связан с трансляцией её ценностей и идеалов из культуры в общество, с постепенным формированием культурной и гуманной цивилизации. Этот процесс протекает во всех локальных цивилизациях, но с разной скоростью. В цивилизационном же подходе такой прогресс отсутствует, цивилизации гибнут, оставляя после себя лишь трупы, развалины, пройдя определённые циклы рождения, взросления, расцвета, старения и смерти, подобные биологическим индивидам. Прогресс культуры вопреки цивилизационному подходу становится возможен благодаря преемственности цивилизаций и культур, взаимодействия между ними.

Немалое значение в прогрессе культуры имеет и модернизация культуры, порождаемая прогрессом всемирной цивилизации, а также переход от традиционных типов культур к современным, инновационным. Эволютика выявляет мобилизационные предпосылки этих процессов и причины неровного, зигзагообразного хода развития культуры, а также причины современного глобального кризиса культуры. К числу этих причин относятся размывание элит, массификация культуры, повлекшая наряду с расширением поля приложения культуры её вульгаризацию, снижение мобилизационной активности культуры в связи с переходом от доминирования военно-мобилизационных структур к доминированию экономико-мобилизационных структур, что вызвало наряду с прекращением глобальных военных конфликтов временное погружение больших масс людей в утилитарно-потребительский способ существования и обусловило утрату тяги к высокой культуре и веры в высокие ценности и идеалы.

Эволютика постоянно взаимодействует с религиоведением, её выводы в этой сфере строятся на основе научной теории и истории религии. На протяжении многих тысячелетий религия выступала в качестве мобилизационного ядра значительной части культуры и искусства, хотя произведения последних нередко вырабатывали собственные мировоззренческие подходы или пользовались наработками нерелигиозной философии. Последняя всегда выступала как ядро культурного свободомыслия. Эволюция свободомыслия протекала параллельно эволюции религии. Начиная с XVIII века свободомыслие, опираясь на развитие науки и цивилизации стало вытеснять религию из культуры, противопоставляя религии складывающееся научное мировоззрение и зачатки научно-гуманистической веры.